Ю. Бондарев. «Чувство Отечества — это и великое чувство любви к своей культуре»

Завершается март 2024 года – месяц, посвящённый 100-летию Юрия Бондарева. В качестве заключительного материала о творчестве классика, сегодня у нас подборка высказываний самого писателя на тему культуры, жизни, ценностей, а также вступительная статья известного ленинградского публициста Эдуарда Шевелёва.

***

С волнением перечитываю я письма Юрия Васильевича Бондарева ко мне с обращениями «Многоуважаемый», «Уважаемый, «Дорогой» и не перестаю удивляться, как он при всей занятости – творческой, представительской, организаторской – успевал следить за многообразной литературной периодикой, скажем, за журналом «Аврора», который я возглавлял в 1982–2007 годах, и не просто следить, но и разбирать успехи и просчеты с неизменным: «Жму руку».

А еще вспоминаю телевизионные беседы Бондарева со зрителями в восьмидесятые годы, когда, вглядываясь в благородные черты его лица, вслушиваясь в сдержанно-выразительную речь, увлекаясь энергией мысли, думалось не о себе и близких, но – и без всякой выспренности – о Родине, о соотечественниках, о том, как нам жить лучше, честнее, достойнее. И беда и вина наша, многих из нас во всяком случае, вскоре обобранных и униженных, что не прислушались мы вовремя и сообща к провидческим словам его, сказанным на XIX Всесоюзной конференции КПСС в июне 1988 года – его, ставшего коммунистом на фронте, в сорок четвертом году…

«Можно сравнить нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка, – говорил Юрий Васильевич Бондарев. – При всей дискуссионности, спорах о демократии, о расширении гласности, разгребании мусорных ям, мы непобедимы только в единственном варианте, когда есть согласие в нравственной цели перестройки, то есть перестройки ради материального и духовного объединения всех. Только согласие построит посадочную площадку в пункте назначения. Только согласие». Тогда же произнес он пока непривычное слово «экстремизм», обозначив этим словом тех, кто, прикрываясь громкими фразами, хочет опорочить самое важное для сбережения и единства народа: «мораль, мужество, любовь, искусство, талант, семью, великие революционные идеи, гений Ленина, Октябрьскую революцию, Великую Отечественную войну».

Книги Юрия Бондарева не стоят подолгу на полках библиотек, хоть и пытаются враги и недоброжелатели предать забвению имя писателя, его честные и пророческие произведения, исказить его творчество и моральный облик. Но люди, не поддающиеся лукавой пропаганде, знают и помнят его книги, его сценарии, его поступки.

Это он, Бондарев, в 1991 году встал во главе горстки русских писателей на защиту Дома писателей в Москве от дорвавшихся до власти захватчиков, и они выстояли, победили.

Это он, Бондарев, поднимался на балкон Дома Советов, который вскоре будет расстрелян из ельцинских танков, а потом написал об увиденном и пережитом волнующую, горькую пьесу.

Это он, Бондарев, вместе с другими патриотами обратился с горячим «Словом к народу», призывая бороться с бесчеловечным, противоправным режимом.

Это он, Бондарев, первым отказался принять орден из рук Ельцина, перевертыша, врага Советского государства, русского народа, простых людей.

Это он, Бондарев, в разгар антисоветской бесовщины произнес отважную речь о великом державнике и вожде народов Иосифе Виссарионовиче Сталине.

Это он, Бондарев, по-офицерски мужественно и открыто выступил против разрушения нашей армии и нашего флота, написав после яркий роман.

Это он, Бондарев, вручал учрежденную с его участием Шолоховскую премию литераторам-патриотам, смело сохраняющим и честь народа, и свою честь.

Перо Юрия Васильевича Бондарева всегда было твердо и неколебимо, как в ту молодую пору, когда он вернулся с фронта и написал первые два рассказа перед поступлением в Литературный институт имени М. Горького, после – первую повесть «Юность командиров», за ней «Батальоны просят огня», романы «Последние залпы», «Тишина», «Двое», «Горячий снег» – о решающей схватке с фашистами под Сталинградом, роман был поставлен и в кино.

В 1975 году Бондарев пишет роман «Берег», который откроет цикл произведений, где минувшее переплетается с настоящим, а заглавным героем является писатель, художник, творец, отстаивающий многовековые моральные ценности русского человека. Романы «Выбор», «Игра», «Искушение» станут словно бы продолжением «Берега», однако в уже иных исторических обстоятельствах, как и произведения девяностых-двухтысячных годов «Непротивление», «Бермудский треугольник», «Без милосердия». А его лаконичные, но емкие «Мгновения» дополняют эту художественную и философскую летопись о Великой Отечественной войне и второй половине XX века.

Есть у Юрия Васильевича небольшая книга «Взгляд в биографию», выпущенная издательством «Советская Россия». Из нее можно узнать, чем занимался он в семинаре Константина Георгиевича Паустовского, какие нравятся ему писатели, каковы его взгляды на литературу. О себе он если и упоминает, то лишь в связи с другими людьми, да и то кратко: «Мы идем сквозь этот пылающий город, сквозь этот дым. На нас дымятся влажные плащ-палатки, дымятся холки лошадей… Мы идем на запад. Мы идем на запад от Сталинграда… В темные, осенние с дождем ночи мы форсируем Днепр, эту реку, озаренную ракетами, по которой плыли трупы, касаясь наших рук, наших плотов и лодок… Мы идем через Польшу… Мы идем на запад...»

Уступая просьбам издательства, он лишь скажет: «Родился в 1924 году на Урале. Детство провел в Москве. После окончания средней школы ушел на фронт. Был артиллеристом. Всю войну стрелял по танкам. До сих пор чувствую запах горячих гильз и горелой брони…» Но зато читатель может хорошо узнать и понять бондаревское поколение: «Мы стали солдатами в восемнадцать лет… Мы научились ненавидеть трусость, фальшь, ложь, ускользающий взгляд подлеца, разговаривающего с вами с приятной улыбкой, равнодушие, от которого один шаг до предательства, один шаг к преступлению перед совестью».

Гражданские поступки Юрия Васильевича Бондарева всегда были раскрытием его боевой жизненной позиции, а сегодня они являются и напутствием молодым поколениям: «Дорожить каждым днем своего земного срока, жить по чести и совести». Он писал так: «Если еще в XIX веке человек воспринимался как органическая частица мира, зависящая от целого, то теперь, когда могущественный мир уже вступает в зависимые от человека отношения, всемирное «быть или не быть» и частное «как жить дальше» – в руках людей. То есть сегодня неизмеримо возрастает значение личности, роль отдельного человека, его веры, его поступка».

Художественные и публицистические книги Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственных премий, Международной Шолоховской премии Юрия Бондарева, его публичные выступления и в наши дни XXI века, словно точные выстрелы артиллерийских орудий, попадают в цель и эхом отзываются в людских сердцах, зовут к борьбе за справедливость, правду, счастье, поднимают людей на эту борьбу.

Эдуард ШЕВЕЛЁВ, Петербург – Ленинград

Источник: «Советская Россия»

***

ЮРИЙ БОНДАРЕВ: МЫСЛИ

– В отсутствии эстетической подготовки ничего постыдного нет. Постыдна презрительная самонадеянность, высокомерное нежелание преодолеть свое непонимание музыки, живописи, поэтического слова. Тут возникает парадоксальнейшее положение: совершенно наивное невежество себя таковым не ощущает и не страдает от своей бездуховности. Это горькая беда. И напротив: чем больше знает человек, чем больше развито его «шестое чувство» – чувство прекрасного, тем больше томит его духовная жажда. Но тем наполненнее, содержательнее его жизнь во всех ипостасях: от призвания до увлечения, от любви до высочайшего понимания, кто он и что он на этой Земле.

***

– Мне хотелось бы сравнить писателя с сейсмографом, чутко воспринимающим психологические толчки извне. В то же время к этим толчкам он вольно или невольно приплюсовывает накопленный жизненный и душевный опыт. Иначе проза отдает холодком льда, и никакая мысль не сможет его растопить. Проза должна быть одушевлена человеческим дыханием. Более того, писатель без биографии – это обреченный на быстрое иссыхание источник.

***

– Древняя и всегда молодая изящная словесность, или же художественная литература, – это форма познания жизни посредством слова, она передает изменчивую картину мира. А писатель по-прежнему остается строителем самого хрупкого и самого высокого храма в мире – человеческой души, и нет более важного, я бы сказал, политического смысла в литературе, чем совершенствовании человека. Без этого всякое художество и все философские формулы бессмысленны.

***

– Литература – это в первую очередь общественная ревизия совести, это путешествие из мира внешнего в мир внутренний, это не только объяснение миру в любви, но еще и сигнал о помощи.

***

– Социалистический реализм не стилевое направление, а мировоззрение, реалист не подражатель, не копировщик, а художник, идущий от природы и человека. В то же время писателю не следует слезно умиляться гордому величию «царя природы», «венцу творения», «хозяину земли». Здравомыслие и нравственное чувство требует исследовать поступки своих героев без излишней сентиментальности, трезво, научно, не принимая союз с полуправдой.

***

– В искусстве не может быть безграничных владений одних шедевров, как не может господствовать среди рода человеческого одна красота. Литература – это огромная река с широким течением, плесами, отмелями и зелеными островами, и пока ничего страшного для нее нет, коль несет она на своих водах плоты разной величины. Хочу этим сказать, что в литературе никогда не было так, чтобы работали одни лишь таланты. Добавлю: время самый добросовестный, справедливый судья.

***

– Я думаю, что каждый вкладывает в понятие «любовь к Отечеству» нечто личное, пережитое, выстраданное, осознанное, порой инстинктивное. Конечно, невозможно сразу вообразить наше огромное Отечество, огромную нашу землю от Ледовитого океана до Черного моря, от Охотского моря до Балтийского, – трудно представить все это необъятное пространство. Ведь человеческое воображение подчинено не географическим просторам, а какому-либо сокровенному воспоминанию. Может показаться странным, но в годы военные мне вспоминался родной дом по запаху, по свету, по звуку: вдруг приходил запах вымытых праздничных полов или мокрого асфальта после апрельского дождика, вдруг порывистый шум листвы, освещенной осенним солнцем, напоминал двор в Замоскворечье – липы у забора, ступени крыльца, заваленные листьями. Очень часто чувство своего Отечества, своей Родины приходит через ощущение места, через саму природу, ее красоту, которая охватывает человека всего. Чувство Отечества – это и великое чувство любви к своей культуре, к истории своего народа.

***

– Для меня критик – это художник, который должен быть другом писателя, какие бы упреки он ему не предъявлял. Вожделенно мечтаю, чтобы критик был просветителем и толкователем, которому должны верить.

***

– Человек от первой минуты своего рождения до минуты последней несется на скоростной машине времени, которую называют судьбой, мчится вместе с пятью спутниками – правдой, ложью, верой, сомнением и надеждой. Известно, что не у всех хватает решительности и воли преодолеть путь жизненных испытаний. Резкие повороты судьбы чаще всего выбрасывают на обочину, казалось бы, всемогущую правду и надежду. Тогда человек едва удерживается в машине времени, и тогда каждый метр дороги и каждый ее поворот приносят ему страдание. Одиночество и утрата опор ослабляют его, ложь извращает душу, с фальшивой улыбкой втаптывая в грязь веру – пережитую в муках истину.

***

– Современная цивилизация есть жадное стремление к неограниченной власти над плотью, а через плоть – к обладанию душой. Культура – нескончаемый, чудодейственный, исцелительный диалог с душой человека, облагораживающий тем самым его плоть, к сожалению, всегда готовую к бездумному кайфу.

***

– Воля народного выбора, то есть проявление сознания народа, и политическая воля общества создают духовный облик времени. Идеальный образ культурного государства – обогащать, улучшать и охранять наследство, этот неотплаченный подарок, данный нам прошлым.

***

– По поводу нашей советской культуры можно сказать самую высокую похвалу из всех, какие я знаю, – она верна человеку, она честна. Мы должны ответить ей тем же, помня слова Ленина: «Культура неустранима».

Источник: «Советская Россия»