В. Штыров. Магистральная инфраструктура – основа единства России
Материальной основой единства любой страны являются общенациональные инфраструктурные магистрали. А для России с её бескрайними просторами, самым суровым на планете климатом, регулярными природными катаклизмами они имеют исключительное значение для самой целостности государства. Недооценка этого может привести к непоправимым последствиям.
Ярким примером и своеобразным символом таких последствий была ситуация, когда несколько лет назад из-за наводнения на небольшой сибирской реке в Иркутской области на время фактически прервалось автомобильное сообщение между Западом и Востоком России. Если бы тогда паводок той же реки снёс и мост чуть ниже по её течению, в Тайшете, оборвалась бы и железнодорожная связь. Страна оказалась бы полностью разделённой надвое. Ведь Европейская и Азиатская части России до сих пор связаны одной единственной нитью Транссибирской железнодорожной магистрали и полуразбитым автомобильным Московским трактом, который на отдельных участках имеет разные названия.
Вот почему задача создания общенациональных инфраструктурных магистралей, связывающих воедино всю страну, должна быть одним из важнейших стержней нашей национальной идеи.
В практическом плане речь идёт о завершении создания Объединённой Энергосистемы России; строительстве магистральных нефте- и газопроводов, связывающих воедино основные нефтегазодобывающие провинции всей страны и обеспечивающие их выход к главным нашим портам на Северном Ледовитом и Тихом океанах; восстановлении ещё советской сети аэродромов и авиаплощадок в отдалённых районах Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока; опережающем развитии космических и наземных систем связи, сбора, обработки и хранения информации. А в качестве особо важных задач необходимо выделить развитие морского транспорта и создание опорного каркаса магистральных железных дорог.
История, в том числе новейшего времени, знает немало примеров, когда ведущие морские державы относительно небольшими экспедиционными силами ставили под контроль всю внешнюю и значительную часть внутренней торговли государств могучих, но не имеющих развитого флота. Изнуряя их экономически, они в конечном итоге добивались и своих военно-политических целей. Но разве не так развиваются сегодня и события вокруг России? Ведь нынешние требования коалиции из полусотни стран Запада во главе с Соединёнными Штатами Америки об интернационализации нашего Северного Морского Пути, поддержка претензий Японии на Курильские острова, санкции в отношении морских перевозок российских грузов и идеи о превращении Балтийского моря во внутреннее для НАТО и ЕС есть ничто иное, как стремление загнать нашу страну исключительно на сушу, парализовать её экономические и оборонные морские возможности.
Ответом на эту угрозу может быть только всемерное наращивание морской мощи России во всех её компонентах. Это развитие морских портов и портового хозяйства, мощностей судостроения и связанных с ним отраслей машино- и приборостроения, масштабное строительство военно-морского, рыболовецкого, наливного флота и сухогрузов. Причём география размещения портов и центров судостроения должна предусматривать возможность выхода флота из них прямо в открытый океан или в наши внутренние моря, связанные с ним. Это означает, что центры роста нашей морской активности в конкретных современных условиях должны быть расположены на Севере и Дальнем Востоке. Другого выхода нет, ведь проливы Чёрного и Балтийского морей могут в любой момент быть закрыты для России. На Севере необходимо развитие Мурманска и создание новых мощных портов: Новоархангельского, в Индиге, на Таймыре. На Дальнем Востоке все удобные заливы и бухты Тихоокеанского побережья от Посьета до Магадана должны быть заняты взаимодополняющими друг друга портами разной специализации, предприятиями судостроения, судоремонта и обслуживания флота.
Согласованно в пространстве и времени с программами развития морской деятельности должно быть развёрнуто строительство новых трансконтинентальных широтных железнодорожных магистралей. Их задача двоякая: обеспечить связь российских макрорегионов между собой и выход глубинных районов страны к главным морским портам. Отсюда и вытекают их возможные трассы.
Необходимо разворачивать сооружение Северосибирской магистрали (Севсиб) от Магадана через Якутск, Усть-Илимск, Лесосибирск, Сургут до Ивделя и Красновишерска на Урале с дальнейшим выходом к глубоководным портам Северо-Запада – Индиге, Новоархангельску, Мурманску. Это станет возможно с реализацией проектов «Белкомур» (Соликамск – Сыктывкар – Архангельск) и «Баренцкомур» (Ивдель – Сосноборск – Индига), обсуждение которых идёт уже с десяток лет, но практических дел пока нет. А через уже существующую железнодорожную сеть Севсиб с Урала получит выходы к крупнейшим промышленным и логистическим центрам Европейской части страны, портам Балтики, Каспия и Чёрного моря.
Оборонная, экономическая, логистическая активность России в Арктике уже сегодня требует строительства Трансарктической железнодорожной магистрали (Трансарктика) от Мурманска до Анадыря в дополнение и поддержку Севморпути.
Транссиб, Севсиб, Трансарктика послужат и опорным каркасом для развития целой сети выходящих на них железных дорог регионального значения, обеспечивающих логистику и действующих промышленных центров, и новых точек развития.
На первый взгляд кажется, что столь масштабные железнодорожные проекты выполнить в сегодняшних условиях нереально. На самом деле технико-экономические проработки показывают их осуществимость в ближайшие 10-15 лет. Особенно, с учётом уже накопленного опыта государственно-частного партнёрства в транспортном строительстве. А самое главное, надо отчётливо понимать, что не может быть в безопасности страна, наскоро сшитая на одну нитку Транссибирской магистрали.
Рациональное размещение производительных сил – основа целостности России
Целостность страны обеспечивается её пространственным развитием, которое понимается как рациональное территориальное размещение производительных сил и населения. С этой точки зрения исторически сложившаяся крайне слабая заселённость восточных, зауральских регионов России всегда совершенно справедливо воспринималась как реальная угроза безопасности нашей страны.
С течением времени эта угроза не снята, напротив, она только усилилась. Свидетельством тому являются уже не только закрытые доклады разного рода аналитических центров, но и публичные заявления некоторых западных политических деятелей и обслуживающих их представителей интеллектуального истеблишмента о несправедливости принадлежности России огромных сибирских и дальневосточных земель и природных ресурсов. Пока устами отставных высокопоставленных деятелей, но уже вполне открыто, ставится вопрос о переделе территории нашей страны в пользу «нуждающихся» государств, причём, не обязательно с нами сопредельных. Или, на худой конец, предлагается «интернализация» её природных ресурсов.
Истинная причина всех этих поползновений заключается в самой природе капитализма. Независимо от формы, которую принимает капитал в конкретные исторические периоды, его постоянное воспроизводство требует не только непрерывного расширения рынков сбыта, но и всё больше, больше и больше всякого рода ресурсов. В ходе глобализации, ареной действия западного капитала становится вся планета. И именно в его интересах передел громадных ресурсов восточных регионов России. Хотя зачастую это прикрывается «заботой» об удовлетворении насущных потребностей всё возрастающего населения планеты. Наивно думать, что автоматизация, роботизация и информатизация производственных процессов резко снизят потребности в ресурсах, особенно энергетических. Ведь законов физики не изменить. Ничто не возникает из ничего. И любая человеческая деятельность это лишь преобразование вещества и энергии из одной формы в другую. Потому потребность в ресурсах будет вечна. А значит, и угрозы целостности России были, есть и будут, а в ближайшие десятилетия только усилятся. Особенно на востоке нашей страны.
Для противодействия этим угрозам в 2006 году Совет Безопасности Российской Федерации принял решение о необходимости разработки специальной Стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона. Спустя три года она была утверждена Президентом страны, и во исполнение положений Стратегии, Правительство России утвердило ряд сменявших друг друга программ развития макрорегиона. Прошло полтора десятка лет. Можно подводить итоги выполнения принятых решений.
К сожалению, они неудовлетворительны. Главная цель дальневосточной Стратегии и госпрограмм – обеспечить прирост населения на Дальнем Востоке и в Забайкалье, не достигнута. Люди по-прежнему покидают даже уже давно обжитые места. Успехом теперь считается любое снижение оттока населения по сравнению с предыдущим годом.
В чём причина неудач современной политики государства Российского на Дальнем Востоке и в Забайкалье? Думается, что изначально неверны заложенные в неё стратегические решения. Во главу угла поставлена задача всемерной интеграции экономики восточных регионов страны с Азиатско-Тихоокеанским зарубежьем. Именно для привлечения в первую очередь иностранного капитала предусмотрены максимально льготные налоговые и организационные условия в создаваемых территориях опережающего развития (ТОСЭР). Вплоть до образования анклавов с исключительно иностранной рабочей силой на нашей территории. Для этого специальным законом разрешено в рамках ТОСЭР строить объекты жилья и соцкультбыта, упрощено пересечение государственной границы для иностранных работников. Справедливости ради, следует сказать, что такие же льготы предусмотрены и для отечественных инвесторов. Однако, ничего значимого из новых высокотехнологичных производств ни зарубежными, ни российскими инвесторами не создано. Более-менее крупные проекты реализуют по директивам Правительства России только отечественные компании с государственным участием в их капитале.
На самом деле, итог закономерен. На международных рынках, которые считаются абсолютным приоритетом, наша высокотехнологичная продукция неконкурентоспособна из-за значимых транспортных расходов от логистических узлов востока России до зарубежных центров её потребления. Плюс обусловленные климатом повышенные затраты на энергоресурсы и заработную плату. Вот и интересует инвесторов ограниченное число проектов, связанных с добычей полезных ископаемых или производством потребительских товаров для местного рынка.
Не оправдал сполна ожиданий и комплекс мер по социальной поддержке жителей восточных регионов: «дальневосточный гектар», «дальневосточная ипотека», региональные надбавки к материнскому капиталу и другие, законодательно установленные. Да, они помогли уменьшить отток населения, но не стали достаточным стимулом для перенаправления вспять, с Запада на Восток, демографических потоков.
Главная причина в том, что людям, особенно молодёжи, нужна перспектива. Они должны видеть новые масштабные начинания и проекты, с которыми можно связать будущее своё и следующих поколений. А число таких проектов на Дальнем Востоке и в Забайкалье сегодня по пальцам можно пересчитать. И сориентированы они не на местные трудовые ресурсы, а на вахтовиков из западных регионов страны и зарубежья, исходя из интересов бизнеса в экономии затрат на подготовку кадров и заработную плату. Широко рекламируемый и обставленный разными мероприятиями экономического и организационного характера, упор на развитие малого и среднего бизнеса имеет только локальные успехи. И это вполне объяснимо, ведь надо отнести к пропагандистским мифам утверждения о том, что современная экономика с развитием информационных технологий может быть основана на небольших бизнес-проектах и инициативах. Малый и средний бизнес эффективно и масштабно развивается только при наличии крупного, который выступает для него заказчиком продукции и услуг, источником технических и технологических нововведений, главным генератором платёжеспособного спроса населения.
Исходя из реальных итогов выполнения программ развития Дальнего Востока и Забайкалья, можно сделать вывод, что от нынешней политики «малых добрых дел» надо переходить к крупномасштабной «новой индустриализации», как сейчас модно говорить, Востока России. Именно вокруг новых крупных проектов общегосударственного значения возможно открыть перспективу молодёжи, привлечь на Восток людей из других макрорегионов страны, поднять существующие и создать новые города.
Конечно, сразу возникает вопрос, а будут ли новые проекты на Востоке страны эффективны с точки зрения экономической? Будут, если использовать некоторые уникальные экономические и природные условия, имеющийся научно-технический и кадровый потенциал восточных регионов для выпуска продукции и услуг, предназначенных прежде всего и главным образом для внутреннего рынка России. Иначе говоря, если вернуться к вопросам организации рационального разделения труда между макрорегионами страны, как в плане импортозамещения, так и с точки зрения новых для России видов деятельности и товаров.
При таком подходе могли бы быть востребованы и традиционные отрасли специализации Дальнего Востока и Забайкалья (оборонная, лесная, рыбная промышленность; добыча полезных ископаемых; транзитные транспортные услуги), и новые (чёрная и цветная металлургия конечных переделов; гражданское авиа и судостроение; фармацевтика; нефтегазохимия; биохимия; марикультура; производство минеральных и органических удобрений; общее, транспортное и сельскохозяйственное машиностроение; приборостроение; водородная энергетика; большие базы данных; туризм; некоторые виды медицинских, образовательных и креативных услуг).
Но, если ставить вопрос о новой роли Дальнего Востока и Забайкалья в общероссийском народнохозяйственном комплексе, то это означает смену самого вектора их развития. От нынешних программных установок на всемерную интеграцию в Азиатско-Тихоокеанское зарубежье к курсу на приоритетное развитие экономических связей восточных регионов страны с западными. Речь не идёт о каком-либо сворачивании внешнеэкономических связей, но они должны из приоритета стать дополнением к новому курсу, одним из инструментов его реализации.
Учитывая, что почти для всей территории Дальнего Востока и Забайкалья до сих пор существует очаговый характер размещения производительных сил и населённых пунктов, главным способом организации крупных производств здесь должно стать формирование новых территориально-производственных комплексов (ТПК). Уже есть не только советский опыт, но и в постсоветское время на федеральном уровне были утверждены и начали практически воплощаться на условиях государственно-частного партнёрства проекты кластерного типа: «Комплексное развитие Южной Якутии», «Комплексное развитие Нижнего Приангарья», «Урал Промышленный – Урал Полярный». По сути дела, это и есть современные ТПК.
Но надо отметить, что ни один из этих проектов не завершён полностью. Вместе с тем, накоплен опыт и положительный, и негативный. Он может послужить хорошей основой для выработки новых организационных, экономических и финансовых подходов к созданию будущих ТПК.
Уже сегодня возможно и необходимо начинать работу по подготовке и реализации проектов целой цепочки ТПК вдоль всей трассы Байкало-Амурской магистрали от Усть-Кута до Советской Гавани. За исключением Ванинско-Советскогаванского и Комсомольского с их логистической, судо- и авиастроительной специализацией, в остальных комплексах основой послужат разные подотрасли горнодобывающей и металлургической, лесной и деревообрабатывающей, химической промышленности. Они составят мощный сырьевой тыл для цепочки других новых ТПК вдоль Транссибирской магистрали, специализацией которой должны стать отрасли обрабатывающей промышленности и агропром.
По мере строительства новых широтных общенациональных железнодорожных магистралей Севсиба и Трансарктики, появится возможность создания новых промышленных центров и населённых пунктов и вдоль их трасс. На Севсибе базой для них могут послужить Яно-Колымская металлогеническая провинция полезных ископаемых, Восточно-Сибирская и Охотоморская нефтегазовые провинции.
Пространственное же планирование в зоне Трансарктической магистрали должно иметь несколько иной характер. Превалирующим здесь выступает геополитический фактор и развитие должно сложиться не вокруг ТПК, а на основе опорных зон с центральным поселением. Главной из их задач является выполнение функций военных и гражданских форпостов России в Арктике, организация логистики и социальной жизни разреженных групп поселений Крайнего Севера.
Поворот в развитии восточных регионов страны к приоритету внутрироссийских хозяйственных связей перед внешнеэкономическими имеет ключевое значение в обеспечении целостности нашего государства. Ведь в экономической географии существует понятие «сжатие пространства». Имеется ввиду, что, по мере развития скоростного транспорта, современных средств связи, снятия в ходе глобализации административных и иных барьеров между регионами мира люди, их идеи, капиталы и товары перемещаются в пространстве быстрее, что эквивалентно его сокращению, сжатию.
Экономическая интеграция – мощный катализатор такого «сжатия пространства» в экономико-географическом смысле. Если ставилась задача ускоренной интеграции отдельно взятых восточных регионов России в экономику Азиатско-Тихоокеанского зарубежья, то результатом стало сжатие экономического пространства на восток. Но ведь в Европейской части страны оно происходит в другую сторону – на запад. Это означает, что будет только стремительней углубляться уже и так наметившийся разрыв экономических связей между Западом и Востоком России. А синхронно с этим ослабление социальных и чисто человеческих связей между их жителями. А дальше что? Политическое обособление? Конечно, этот крайностный сценарий сегодня трудно даже представить себе. Но ведь и Атлантический океан когда-то образовался из микроскопической трещины в гигантском материке Пангея.
Этот процесс должен быть остановлен. Иначе совсем не за горами то время, когда мы потеряем часть своей территории на Востоке России. Вот почему необходим именно новый вектор его развития. Вектор, направленный на укрепление связей в рамках единого экономического пространства России.
Такой же подход необходим и при разработке стратегий и планов восстановления хозяйства и социально-экономического развития регионов бывшей Украины, вошедших в состав Российской Федерации. Абсолютным приоритетом должна быть интеграция их экономики в народнохозяйственный комплекс России.
Новые промышленные предприятия на Дальнем Востоке и в Забайкалье создадут предпосылки для притока сюда населения, развития существующих и возникновения новых городов. Но это не произойдёт само собой. Нужны и специальные меры по закреплению кадров в дополнение к уже установленным для северян и дальневосточников льготам.
Ключевыми здесь являются, во-первых, законодательное закрепление приоритета местных кадров при найме рабочей силы и преференций для местных предприятий при распределении подрядов в процессе создания и функционирования новых промышленных комплексов. Во-вторых, нужна самая активная роль государства в строительстве жилья и соцкультбыта в рамках государственно-частного партнёрства при создании ТПК. Все, без исключения, федеральные средства, за счёт которых формируются те или иные программы льготного кредитования жилищного строительства, и большая часть предусматриваемых на сооружение инфраструктурных и социальных объектов должны направляться в восточные регионы страны.
Да, другим макрорегионам придётся пока рассчитывать только на собственные возможности. Но иначе в ближайшее десятилетие поступать нельзя. Необходимо развернуть миграционные потоки на Восток ради будущего России.
***
Из статьи Вячеслава Штырова, государственного советника Республики Саха (Якутия), «Национальная идея: есть ли у России будущее без нее?» в журнале «Наш современник» № 5, 2023 г.
