Рядовой солдат русской литературы

О Михаиле Бубеннове сегодня если и вспоминают, то акцент делают на разных приписываемых ему байках и небылицах. Непременно упомянут о том, что он был в числе советских писателей, восхвалявших И.В. Сталина. Всерьёз о его творчестве стараются не говорить, не переиздают его произведения. Но и считать его напрочь забытым всё же не стоит. В 110-летие со дня рождения писателя, отмечаемое в эти дни, хочется напомнить об этой незаурядной личности, разобраться в существе его прозы, в том, что определяло её жизненность и прочное положение в советской литературе.

БЕССПОРНО, в основе его творческого процесса был талант. Самобытный, сложившийся в самых глубинных народных недрах, напоённый их живительными соками, талант рассказчика, способного достучаться до читателя. Но он не смог бы обрести своё развитие без кропотливого труда и удивительной чуткости Михаила Семёновича к самым жгучим, историческим по своему значению и масштабу событиям современности — к таким, как война, покорение залежных земель, освоение природных богатств Сибири. Он не просто знакомил нас с этими событиями, придавая им художественную обработку, но и живо обрисовывал характеры тех, кто непосредственно вершил дела, определившие в конце концов облик XX века.

Его герои мужественно поднимались в атаку на врага, вступали в поединок с танковыми армадами, проводили первые борозды в целинной степи и выращивали щедрые урожаи, окунались в бурные и могучие потоки сибирских рек, изменяя их течение во имя созидательных целей. Все они были современниками писателя и вместе с ним жили большой, насыщенной трудовой жизнью. Он наделил их простотой и величием, способностью любить и страдать, терпеть лишения, огорчаться, сталкиваться со слабостью и болью, но при этом неустанно творить, строить, преображать действительность, а в часы испытаний и смертельной опасности подниматься на защиту страны во весь исполинский рост. С багажом лучших человеческих качеств эти персонажи становились частью духовного мира советских читателей, понятными и близкими. Многие, и в первую очередь молодые читатели, узнавали в героях писателя — Андрее Лопухове, Леониде Багрянове, Арсении Морошке — самих себя, свои дела, стремления, весь тот душевный пыл, лежавший в основе их грандиозных боевых и трудовых свершений.

Бубеннов, умевший широко мыслить и воплощать задуманное, создавая обобщённые художественные образы народных героев, сумел запечатлеть характерные черты советского времени 40—60-х годов прошлого столетия, причём не отказываясь и от показа негативных явлений, бытовавших тогда в нашем обществе. Он действительно предложил нам картины народной жизни, во всей их красе и горечи, достоверности и противоречивости. И сегодня его книги читаются живо, с интересом. Они по-прежнему способны захватывать всецело, погружая пытливого читателя в богатый духовный мир писателя-реалиста, во взятые им из жизни сюжеты и образы.

Под пером Бубеннова конкретный образ, как живого человека, так и природного явления, подчас превращался в символ, становился метафорой. Неизменно звучали в его произведениях и исконно русские мотивы. Писатель и назвал свои романы зачастую символически, вкладывая в название большой смысловой подтекст. Так было с «Белой берёзой», олицетворявшей в военную пору несгибаемость, стойкость, выносливость, верность глубинным народным истокам. Так произошло и с «Орлиной степью», за которой проглядывались не только беспредельные дали Отчизны, но и великая сила молодости, помноженная на чистоту помыслов и душевную широту, способная объять необъятное. В образе же «Стремнины» автор видел не только бурное течение милой сердцу Ангары, но и кипучий, неуёмный порыв современности, стремительный всплеск новой энергии, покоряющей пространства, борющейся за народные интересы и величие родного социалистического Отечества.

НЕ КАЖДОМУ профессиональному писателю удавалось создавать произведения, прочно ассоциирующиеся с именем автора, такие, например, как «Угрюм-река» Вячеслава Шишкова, «Бруски» Фёдора Панфёрова, «Тихий Дон» и «Поднятая целина» Михаила Шолохова, «Русский лес» Леонида Леонова, «Далеко от Москвы» Василия Ажаева, «Журбины» Всеволода Кочетова, «Живые и мёртвые» Константина Симонова. Михаилу Семёновичу Бубеннову тоже посчастливилось создать масштабное, грандиозное полотно, вписавшее его имя в когорту крупнейших отечественных романистов-реалистов, творивших в ХХ столетии. Роман «Белая берёза», первая его книга, увидевшая свет в 1947 году, а на следующий год удостоенная Сталинской премии первой степени, заслуженно принадлежит к ряду лучших произведений советской литературы о Великой Отечественной войне. Сотрудник дивизионной газеты, а дивизия та участвовала в тягчайших боях по прорыву в районе Ржева, продвигаясь затем на Смоленщину, за Днепр, он писал начальные главы романа во фронтовых блокнотах главным образом ночами, отрывал время ото сна, рисковал получить замечания по службе за увлечение «книжными делами». Демобилизовавшись, живя впроголодь, он продолжил работу над романом в послевоенной Риге. Шаг за шагом, пережив небывалый успех после массового знакомства читателей с первой книгой «Белой берёзы», писатель завершил творческий замысел: вторая книга романа увидит свет в 1952 году.

Между прочим, первая часть «Белой берёзы» могла и не дойти до нас в авторском исполнении, если бы не личное участие в её создании корифея советской литературы главного редактора журнала «Октябрь» Ф.И. Панфёрова. Именно он не допустил чрезмерное редактирование, а точнее сказать, кромсание рукописи романа, затеянное одним из членов редколлегии возглавляемого им журнала. В майском номере «Октября» за 1947 год роман был впервые опубликован. Но не всё тут было гладко. В автобиографическом повествовании «Жизнь и слово (о времени и о себе)» писатель вспоминал: «Совершенно очевидно, что многие критики и читатели выход «Белой берёзы» восприняли весьма настороженно: впервые в литературе о войне был выведен предатель Лозневой, да не рядовой солдат, а комбат, впервые описан разгром целого полка, впервые произнесено слово «отступление», которого всячески избегали прежде, и описано немало острейших драматических ситуаций как в отступавшей армии, так и в захваченной врагом деревне. В некоторых издательствах роман получил резко отрицательные оценки и был отвергнут, лишь Профиздат, где Ф.И. Панфёров имел большое влияние, осмелился принять его к изданию отдельной книгой». Затем на страницах «Литературной газеты» появилось взволнованное и ободряющее слово поэта С.П. Щипачёва, давшего высокую оценку вышедшему из печати роману.

Далее Бубеннов приводит не менее интересное воспоминание, характеризующее не только Фёдора Панфёрова, известного своей добротой и чутким отношением к молодым авторам, но и все институты Советской власти, руководимые и направляемые И.В. Сталиным: «Не замедлила появиться и большая рецензия в «Правде», что было для меня полнейшей неожиданностью. Осенью Ф.И. Панфёров принял самое горячее участие в моей судьбе, выхлопотал мне место в хорошем санатории под Москвой, раздобыл дорогие и редкие лекарства, применявшиеся для лечения туберкулёза. В конце марта 1948 года состоялось заседание Советского правительства, на котором присуждались Сталинские премии за художественные произведения. Когда речь зашла обо мне, Сталин спросил:

— Говорят, он болен?

Ему ответил Ф.И. Панфёров.

— Надо лечить, — сказал Сталин.

Меня немедленно вызвали в Москву, где я прошёл тщательное медицинское обследование. Потом отправили на лечение в Крым, а когда вернулся оттуда — мне вручили ключ от новой квартиры в Москве…»

Название романа было вроде бы лирическое, невоенное, но в этом-то и заключался глубокий, жизнеутверждающий смысл. Белая берёза, исконно русское и любимое в народе дерево, стала для писателя символом всепобеждающего мужества, стойкости, героизма, доброты, человечности. Милая и родная, возвышается она, чудом уцелевшая на поле беспощадного боя. С ней и встречается главный герой романа, «великий рядовой человек» Андрей Лопухов, ставший благодаря мастерству писателя фигурой эпического склада.

«Среди этого страшного поля, где целый день с неистовой силой бушевали огонь и железо, где всё было попрано смертью, на небольшом голом пригорке, как и утром, стояла и тихо светилась в сумерках одинокая белая берёза.

— Стоит! — изумлённо прошептал Андрей.

И Андрею показалось необычайно значительным, полным глубокого смысла, что вот здесь, на открытом месте, в таком жестоком бою, как святая, выжила эта берёзка — красивое песенное дерево. Сама природа поставила её здесь для украшения бедного в убранстве поля, и, значит, сама природа даровала ей бессмертие. И ещё сильнее почувствовал Андрей то, что пришло к нему впервые в жизни. Но теперь он знал: это счастье победы. Он был счастлив, что стал солдатом, что вечером стоит на том же самом месте, где утром начал бой. Несколько секунд Андрей не отрывал от берёзы очарованного взгляда. Затем, тронув рукой край траншеи, будто клянясь самой земле, сказал с большим торжеством и ликованием в душе:

— И будет стоять!»

Будет стоять как памятник величию сыновей и дочерей России, отдавших жизни в борьбе с фашизмом, приближая мир на родной земле. И символичность эта всегда будет иметь непреходящее значение. Писателю удалось нащупать тонкую грань: образ белой берёзы мы можем олицетворять только с Россией. Потому и любит народ русскую берёзу, такую домашнюю, родную, напоминающую об истоках, о доме, родовых корнях. Безмерно любит её и Бубеннов. Верит он в её силу, стойкость, о чём и напоминает в эпиграфе романа пленительными стихами А.К. Толстого: «Острою секирой ранена берёза», при этом, тут же обнадёживая и вдохновляя: «Рана не смертельна — вылечится к лету». Удачный эпиграф очень созвучен художественной идее романа: берёза залечивает раны и исцеляется, вместе с ней исцеляется и страна, непокорённая, гордая, красивая и величественная — Советская Россия.

МНОГИЕ ВОПРОСЫ поднимает Бубеннов в романе, населённом непростыми, а порой и запутанными людскими судьбами. Он размышляет о сущности социальных явлений, о невидимой порой грани между добром и злом, о том, как непросто выбрать верный путь, о процессе воспитания в советском человеке чувства ненависти к врагу, о природе его святой, способной к жертвенности любви к Родине, об искреннем сострадании за поруганную врагом землю отцов и дедов, и в тоже время, о необычайном гуманизме, жизнелюбии русского народа, ещё более, чем в мирные дни, раскрывшихся в суровых условиях военного времени. Перед нами предстают неподдельные народные образы — солдаты, офицеры, партизаны, крестьяне, и Бубеннов рисует их красками различных оттенков. Их характеры многогранны. И высвечивает своих неоднородных героев писатель с разных сторон, в несхожих обстоятельствах, иной раз и в трагических.

Впервые в советской литературе в романе «Белая берёза» писатель предельно обострённо показал явление перерождения человека, идущего на предательство. По сути, он заставляет нас задуматься над тем, что стоит за этим. Не случайно Лопухов приходит к важной истине: «на войне нельзя жалеть не только врагов, а если требуется — и своих людей», тех, кто в решительный час идёт на осознанное предательство. А потому мы вместе с главным героем полны ненависти и презрения к отщепенцам, негодяям-предателям: бывшему красноармейцу Чернявкину, дезертировавшему из армии и ставшему гитлеровским полицаем, изменнику Ярцеву. Видим мы и процесс падения Лозневого, ненавидевшего простых людей и сознательно шедшего на совершение преступлений. Но финал отступничества от родных корней, от взрастившего их народа закономерен: суровая кара. Такова правда жизни, а в условиях войны она особенно очевидна. И Бубеннов, лично пройдя огненными фронтовыми дорогами, в этом отношении не приемлет сглаживания острых углов и приукрашивания реальной действительности. Его писательская позиция, основанная на предельной достоверности, не подлежит сомнению. В наше время вседозволенности, когда либеральная антисоветская публика пытается на щит поднять откровенных предателей, власовцев, полицаев и другое ничтожное отребье, голос Михаила Бубеннова и других советских писателей-фронтовиков вновь необычайно востребован. Они, знавшие о войне не понаслышке, разбивают в пух и прах всю жалкую болтовню этих злопыхателей.

Убедительность романа ещё и в том, что автор со знанием дела воспроизводил фронтовой быт и солдатские будни. Описаны в романе и подлинные исторические личности во главе с легендарным советским полководцем Константином Рокоссовским. В образах положительных героев — Андрея и Марийки, Юргина, Озерова, Степана Бояркина — Бубеннов красочно высветил такие воинские качества, как стойкость, храбрость, выносливость, готовность жертвовать собой во имя Родины. Оттого-то в этих героях, и в первую очередь в те далёкие годы, когда воспоминания о войне не покрылись ещё патиной времени, многие читатели узнавали самих себя, свои мужественные поступки, стремления, боевые вылазки и схватки, переживания и неизбывную веру в неминуемую победу полюса добра с его белой берёзой над осью зла, сконцентрированной в фашизме. В этом квинтэссенция писательского замысла, подлинная народность «Белой берёзы» — произведения высоконравственного, наполненного жизнеутверждением и эпическим по размаху авторским проникновением в самую суть народной жизни. Горько сознавать, что оно оказалось в числе порядком подзабытых шедевров советской прозы.

ОТМЕЧАЯ всепоглощающую народность лучшего романа Михаила Семёновича, уместно напомнить о питавших её источниках.

Крестьянский сын, уроженец алтайского села Второе Поломошнево, проведший детство среди лесов и озёр, он с ранних лет с головой окунулся в гущу событий расшевелившей этот глухой край Октябрьской революцией. Своими глазами он видел сибирскую деревню на переломном этапе, вместе с отцом был в партизанах, работал делопроизводителем в волисполкоме. «В августе 1922 года, — вспоминал через полвека писатель — когда мне ещё не было и тринадцати, я стал комсомольцем. Как меня приняли в таком возрасте в комсомол — не знаю, но приняли и выдали билет из тонкой жёлтой картонки! Помню, как я, прижав его к груди, прибежал домой и долго прыгал от радости перед всей семьёй». Он тянулся к знаниям, активно внедрялся в новую жизнь, сочинял стихи, а после ошеломившей его смерти В.И. Ленина написал статью о вожде, которая сыграла определённую роль в его творческой судьбе.

Последующий путь Михаила Бубеннова был типичным для того писательского поколения, к которому он принадлежал. Учительство в сельской школе, активное участие в конце двадцатых годов в переустройстве казавшихся незыблемыми основ крестьянской жизни, первые пробы пера и знакомство с деятельностью редакций газет, куда направлял свои заметки начинающий автор. С журналистикой писатель был тесно связан: «С осени 1933 года я стал газетчиком. Сначала около года работал в политотдельской газете МТС (в Рыбной Слободе на Каме), затем — в республиканской газете «Красная Татария» (Казань)».

Для начинающего писателя работа в газете была необычайно полезной. Бубеннов исколесил весь Татарстан, неоднократно выезжал в Москву: «То на открытие сельскохозяйственной выставки или пуск метро, то с экскурсией колхозников на канал имени Москвы, то на первую сессию Верховного Совета первого созыва», встречался со многими интересными людьми — хозяйственными работниками, строителями, геологами, учёными, писателями, художниками, спортсменами, лётчиками, партийными и советскими деятелями. Эта кипучая работа в итоге расширила его кругозор, как он сам писал, «усилила зоркость взгляда, научила быстро ориентироваться в бурном потоке общественной жизни, быстро замечать в ней наиболее интересные, значительные явления, научила общению с людьми, умению по малейшим признакам распознавать их характеры».

Большим событием в жизни Михаила Бубеннова, предопределившим его успешную журналистскую, а в дальнейшем и писательскую работу, стало участие летом 1929 года в Первом Всероссийском съезде крестьянских писателей, проходившем в Москве. Тогда девятнадцатилетний сибиряк увидел и услышал А.В. Луначарского и А.М. Горького, в частности, призыв великого пролетарского писателя быть постоянно в гуще народной жизни, изучать несметные богатства русского языка и фольклора, других видов творчества произвёл на него неизгладимое впечатление. Под воздействием горьковского напутствия Бубеннов в ходе странствий по Алтаю, которым предшествовали поездки в Казахстан, Саяны, Хакасию, на Енисей, будет пристально изучать действительность и пополнять свой словарный запас самоцветами из сокровищницы народного языка, вынашивая задумки ряда прозаических произведений. Так, что называется, по свежим следам появится первая повесть о коллективизации «Гремящий год», увидевшая свет в 1932 году. Эта повесть свела молодого автора с известным писателем А.С. Новиковым-Прибоем, помогшим молодому автору, как он в дальнейшем скажет, «разглядеть многое, что ожидает тебя впереди», и наставившим «с той большой мудростью, без какой, может быть, и не состоялась бы моя литературная судьба», на тернистый путь профессионального литератора. С тех пор Михаил Семёнович с литературой уже не расставался.

В марте 1939 года М.С. Бубеннова приняли в члены Союза писателей СССР. В канун войны была напечатана и его повесть «Бессмертие», воссоздавшая эпоху Гражданской войны.

ПОСЛЕ «Белой берёзы» писатель-коммунист (в партию Бубеннов вступил в 1950 году) обращается, предварительно объездив бескрайние дали родного Алтая, к работе над романом «Орлиная степь». И вновь отеческое участие в его создании проявит Фёдор Иванович Панфёров: «Он немедленно подписал со мной договор, тем самым оказав мне материальную помощь, без которой я, собственно, и не смог бы взяться за «Орлиную степь». Наконец, все те годы, пока я писал роман, Фёдор Иванович очень часто беседовал со мной, читал отдельные главы, давал очень дельные советы». В опровержение навязываемого в наше время представления о том, что все видные советские писатели, не говоря уже о руководителях Союза писателей, сплошь были завистниками и бессердечными приспособленцами-карьеристами, стоит упомянуть строки из письма всячески ободрявшего и поддерживавшего Бубеннова А.А. Фадеева, адресованного ему в начальный период работы над романом: «Желаю Вам успеха в работе над повестью. Но очень советую Вам (извините за эту стариковскую привычку — советовать), если будет трудно идти новая повесть, возвращайтесь к «Белой берёзе».

К счастью, работа над «Орлиной степью» продвигалась вполне плодотворно, хотя и неспешно. Повествуя о том, как складываются отдельные человеческие судьбы, писатель смог представить нам и прекрасный образ Алтайской степи, с её просторами, привольем, озёрами и перелесками. Роман этот следует отнести к остроконфликтным произведениям. В нём мы видим сложные людские характеры в движении, в росте, во взлётах, в падениях и в столкновениях. Просматриваются в нём, как и в «Белой берёзе», схватки добра и зла, отражавшие идейное противостояние. Так, чистому душой и помыслами, деятельному, закаляющемуся в преодолении трудностей Леониду Багрянову пытается препятствовать вчерашний уголовник Деряба, приехавший в степь с неприглядными целями. И автор не скупился на показ характерных сцен, раскрывающих существо этих персонажей. Главное же оказалось в том, что Деряба неожиданно для себя обнаружит, что «его ровесник Багрянов, на долю которого в детстве выпало нужды и горя не меньше, чем на его долю, в свои двадцать пять лет стал настоящим богачом. Он многое знал, многое умел делать, у него была своя цель, своя вера, свои интересные мысли». Деряба завидовал ему, и «именно из-за этой зависти люто возненавидел Багрянова». Этот конфликт показал не только низменность таких, как Деряба, бывших в советском обществе в меньшинстве, но и убедительно высветил основные черты поколения Багряновых, тех мужественных и самоотверженных молодых людей, что по призыву партии и комсомола отправились в нелёгкий путь на выполнение важнейшей государственной задачи, их цельность, искренность, порядочность, духовно-нравственную чистоту — все те качества, без которых они не смогли бы преодолеть суровые испытания.

Написание романа «Орлиная степь» Бубеннов завершил в 1959 году. Его благосклонно восприняли читатели и критики. Он был современен, актуален и нужен советским гражданам, строившим коммунистическое общество. Отмечен был и в профессиональном писательском сообществе: роман выдвигался на соискание Ленинской премии.

Молодым героям, смелым преобразователям Сибири шестидесятых годов был посвящён и роман «Стремнина», удостоенный в 1970 году президиумом ВЦСПС и секретариатом правления Союза писателей СССР второй премии Всесоюзного конкурса на лучшее произведение художественной прозы о советском рабочем классе, проводившегося в честь 100-летия со дня рождения В.И. Ленина. Сюжетные линии романа полны драматичных столкновений, развивающихся в трудовом коллективе взрывников, ведущих бой с неподатливой рекой. Энергичным, отважным, предприимчивым, целеустремлённым, скромным, но при этом несколько суровым и грубоватым предстаёт перед читателем главный герой повествования — Арсений Морошка. В его образе писателем сконцентрированы лучшие качества молодых хозяйственных руководителей тех лет. Не устарели они и в наши дни, хотя молодёжь сегодня не очень-то охотно идёт в сферы реального производства. Видимо, утрачены действенные механизмы воспитания и подготовки кадров. Многие грамотные молодые «технари» не находят применения своим знаниям. Производством всё больше заправляют вездесущие менеджеры. Всё яснее становится огромное различие между днём вчерашним и сегодняшним, между героями-созидателями и теми, для кого такие основополагающие понятия, как честь, совесть, долг, служение Родине, мало что значат.

После «Стремнины» писатель обратит свой взор в прошлое. Из-под его пера выходят во многом автобиографичные повести «Зарницы красного лета» о повстанческом движении против белогвардейщины на Алтае и «Светлая даль юности», оставившая столь глубокий след в его собственной судьбе.

НЕ ВСЁ ГЛАДКО было в жизни у Михаила Бубеннова. Многие испытания выпали на его долю. Столкнулся он и с завистниками, недоброжелателями, да и просто с теми, кто не хотел видеть в нём талантливого прозаика. Не был он чрезмерно обласкан и высокими регалиями, государственными наградами, хотя к боевому ордену Красной Звезды в послевоенные десятилетия прибавились ордена Трудового Красного Знамени и Дружбы народов. Не такое уж внушительное литературное наследие он оставил нам, своим потомкам. Но важно, что всё написанное им было наполнено неподдельной любовью к людям, верой в их способность бороться, трудиться, преображать мир вокруг себя.

Однажды писатель сказал, что считает себя «рядовым солдатом русской литературы». Пожалуй, поскромничал, хотя в основном был прав. Да, он был солдатом — солдатом правды, достойно нёсшим службу и верившим в высокое предназначение слова, способного вести за собой, помогать строить и созидать, делая общество добрее и справедливее.

Руслан СЕМЯШКИН