О героях, красоте и счастье
Бывают же в жизни такие приятные неожиданности: шёл я по одной из улиц старой Калуги, увидел афишу персональной выставки художника, чьё имя — Дмитрий Слепушкин — ничего мне не говорило, но всё же решил заглянуть в особняк, где размещается Калужский музей изобразительных искусств — очень уж внимательно смотрел с афиши прямо на меня солдат в форме времён Отечественной войны 1812 года. Зашёл туда и… стал ещё одним поклонником этого замечательного мастера реалистической живописи.
…Дробно стучит барабан, пороховой дым клубится над сомкнутыми шеренгами солдат, устремившихся в штыковую атаку на французов. Впереди всех — генерал Раевский с двумя юными сыновьями. В руке у младшего обнажённая шпага, старший сжимает древко полкового стяга… «Атака. Подвиг генерала Н.Н. Раевского под Салтановкой» — это не просто батальная историческая картина, это глубокое размышление художника о доблести и жертвенности русского человека, защищающего до конца, независимо от возраста и воинского звания, самое главное, что есть в его жизни, — Родину.
Такие картины не рождаются в одночасье, их надо вынашивать долго и мучительно, события, в них отражённые, впитываются в сознание не только через чтение исторической литературы, но и через прикосновение к оружию, униформе и прочим реликвиям той давней войны. Причём не просто прикосновение — в мундире солдата лейб-гвардии Павловского полка Дмитрий Сергеевич Слепушкин сам не раз участвовал в реконструкциях баталий былых времён на Бородинском поле, жил в палатке там, где гремело когда-то легендарное сражение, ел кашу, приготовленную на костре, слышал «настоящие» пушечные и ружейные выстрелы, вдыхал запах пороха.
Но это было уже потом. А вначале было детство, как говорит сам художник, «в великом, прекрасном и бесконечно любимом мною Петербурге-Ленинграде. Вопроса, кем быть, у меня никогда не возникало — настолько органично и естественно произошёл переход от детских игрушек к бумаге и краскам. К тому же у меня был пример для подражания — мой отец, художник-график, и хорошо понимающая искусство, с душой живописца, моя мама. С детства я был окружён книгами по истории, альбомами по искусству, репродукции которых я любил и знал почти наизусть. Благодатная среда Петербурга, музеи города, и прежде всего Эрмитаж, Русский музей, несравнимые по красоте пригороды — Павловск, Пушкин, Петергоф — позволили мне приобщиться к высоким образцам русско-европейской культуры».
Однажды родители повезли сына в Москву. Показали ему знаменитую Бородинскую панораму, созданную художником Францем Рубо. Увиденное потрясло воображение мальчика: «Я стал интересоваться всем, что так или иначе относилось к событиям 1812 года. Изучал архивные источники, воспоминания участников событий тех лет, делал зарисовки обмундирования и оружия. В дальнейшем судьба свела меня с интереснейшими людьми из военно-исторических клубов Петербурга и Москвы, многие из них впоследствии стали героями моих картин».
Не только батальные сцены — и все другие жанры изобразительного искусства по плечу Дмитрию Слепушкину, питомцу Московского государственного художественного института имени В.И. Сурикова, ученику Ильи Глазунова. Можно любоваться его пейзажами — заснеженными деревушками и церквушками, осенними лесами и летними полями, рассветами и закатами. Смотришь на вышедшие из-под кисти художника картины и словно слышишь, как скрипит под ногами снег, шелестят кроны вековых деревьев, свистит ветер в горном ущелье, плещет морская волна. А его цветы язык не поворачивается назвать натюрмортами, то есть «мёртвой природой», — они впитали в себя солнце, утреннюю свежесть, они словно источают аромат породивших их садов или полей.
И, конечно, нельзя не сказать хотя бы пару слов о портретах, созданных Дмитрием Сергеевичем. На выставке их несколько. Но мне больше всего понравилась «Ксения» — как замечательно играют солнечные блики на её лице, плечах, летнем платье, как ритмично перекликаются на холсте свет и тени, каким счастьем дышит это полотно!
Николай МУСИЕНКО
Источник: «Правда»
