И.С. Бортников. «Нам нужна одна победа» (К 80-летию начала Великой Отечественной войны. Часть 4)
Хотя слова, приведённые в заголовке, впервые прозвучали в фильме «Белорусский вокзал» в 1970 году, но, думается, каждый красноармеец, каждый краснофлотец, каждый командир думали об этом. Нам, родившимся в войну и после войны, даже сейчас трудно представить, какой силой духа, какой верой в неизбежную победу обладали бойцы в возрасте 20-22 лет, а кадровая армия состояла именно из людей этого возраста, что, несмотря на громадное превосходство противника и не всегда умелое командование собственных командиров, стояли насмерть.
Несомненно, им было страшно. Ведь неслучайно пришедшая от Прекрасной Дамы в окопную «мать и перемать» и прошедшая всю войну Юлия Друнина писала: «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне!»
Было страшно и в обороне, и в наступлении. Но в первые дни войны было не только страшно, но и больно, и горько. Отцы-командиры внушали, что воевать будем на чужой территории и малой кровью разгромим врага, так как «От тайги до британских морей Красная Армия всех сильней». В жизни же случилось не так. Внезапность нападения, которое застало солдат спящими в казармах, мощь удара уже имевших опыт боевых действий войск вермахта против необстрелянных красноармейцев нанесли громадную психологическую травму нашим бойцам и командирам. Но молодые парни не растерялись и в этих до ужаса трагических обстоятельствах смогли оказать сопротивление захватчикам. Пусть не удалось выбить их с нашей земли, но советские бойцы даже в первый день войны показали гитлеровцам, что лёгкой прогулки, как по странам Западной Европы, здесь для них не будет.
В беседе с корреспондентом «Комсомольской правды» Василием Песковым Маршал Советского Союза Г.К. Жуков говорил: «Я считаю, что молодёжь принесла главную жертву войне. Сколько прекрасных молодых людей мы потеряли! Сколько матерей не дождались с войны детей! С командного пункта я много раз видел, как молодые люди поднимались в атаку. Это страшная минута: подняться в рост, когда смертоносным металлом пронизан воздух. И они поднимались. Многие из них только-только узнали вкус жизни. Девятнадцать – двадцать лет – лучший возраст в обычной человеческой жизни. Всё впереди… А для них очень часто впереди был только немецкий блиндаж, извергавший пулемётный огонь… Мы, люди старшего поколения, этого не забудем. Важно, чтобы и молодые не забывали».
Трудно не согласиться с прославленным маршалом. Но в годы перестройки западномыслящие «дети Арбата», они же «дети ХХ съезда», приложили немало сил, чтобы облить грязью боевые действия Красной Армии в первые дни войны. К глубокому сожалению, им в этом способствовали партийные и государственные мужи. Эта же политика продолжается и ныне даже в государственных средствах массовой информации и коммуникаций, охаивается подвиг советских людей, оскверняется память героев, сложивших свои головы за свободу и независимость нашей Родины.
Ну что ж, не претендуя на истину в последней инстанции и не вдаваясь в анализ конкретных боевых операций, последуем мудрому совету Б. Спинозы «Не плакать, не смеяться, не ненавидеть, но понимать» рассмотрим, что же происходило в первые дни войны, особо обратим внимание на сокрушительный разгром Западного фронта.
Со времён хрущёвской слякоти в военной истории укрепилось мнение, что поражения в первые дни произошли по вине И.В. Сталина, ибо он не разрешал военным привести войска пограничных округов в боевую готовность, чтобы не спровоцировать Германию. Так ли это?
Сейчас, когда рассекречены некоторые материалы этого периода, вскрывается иная картина. В интернете на сайте https://topwar.ru/97082-nevypolnennaya-direktiva.html есть такая информация: «В апреле–июне 1941 года с нарастанием угрозы войны были приняты дополнительные срочные меры по повышению боеготовности, включавшие призыв в апреле-мае сотен тысяч резервистов для пополнения войск западных военных округов, директивы: а) о срочном приведении в боеготовность всех долговременных огневых сооружений, укрепленных районов с установкой в них оружия полевых войск при отсутствии табельного, б) о создании командных пунктов, в) о скрытой переброске войск с 13 мая в западные округа, г) о приведении в боеготовность и скрытном выдвижении с 12 июня в сторону границы дивизий второго оперативного эшелона, а также резервов западных округов, д) о приведении в боевую готовность войск западных округов с 18 июня 1941 года, е) о занятии командных пунктов сформированными фронтовыми управлениями».
Трудно представить, чтобы все эти мероприятия не были санкционированы, а может и инициированы И.В. Сталиным, поскольку с 6 мая 1941 года он возглавлял правительство страны. А вот все ли они были исполнены командованием военных округов, а наркоматом обороны и генштабом строго проконтролировано их исполнение большой вопрос.
13 июня 1941 года в ЗапОВО ушла директива НКО СССР и Генштаба, в которой давалось указание: «Для повышения боевой готовности войск округа все глубинные стрелковые дивизии и управления стр. корпусов с корпусными частями вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за номером 503859/сс/ов)…»
Сегодня идут споры о существовании директивы от 18 июня 1941 года, так как её оригинала и копий нет в архивах. А ведь она предписывала привести войска приграничных округов в боевую готовность, что вытекает из свидетельства начальника связи штаба Западного фронта генерал-майора А.Т. Григорьева, данного им на предварительном следствии и в ходе судебного заседания: «... И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность» (http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/178410#mode/inspect/page/9/zoom/4.).
На заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР 22 июля 1941 года Д.Г. Павлов заявил: «Я признаю себя виновным в том, что директиву Генерального штаба РККА я понял по-своему и не ввёл её в действие заранее, то есть до наступления противника. Я знал, что противник вот-вот выступит...» (там же).
Но это ещё не всё. Вот фрагмент допроса Павлова в суде:
«Председательствующий. … Климовских на предварительном следствии показал: “Работы по строительству укрепленных районов проходили чрезвычайно медленно. К началу военных действии из 600 огневых точек было вооружено 189 и то не полностью оборудованы» (лд. 25, том 2)”.
Подсудимый. “Климовских говорит совершенно верно. Об этом я докладывал Центральному Комитету” (там же).
Член суда т. Орлов задал вопрос начальнику штаба Западного фронта генерал-майору В.Е. Климовских: «Вы располагали данными о том, что противник концентрирует войска?»
Подсудимый. «Такими данными мы располагали, но мы были дезинформированы Павловым, который уверял, что противник концентрирует легкие танки.
Первый удар противника по нашим войскам был настолько ошеломляющим, что он вызвал растерянность всего командного состава штаба фронта. В этом виновны: Павлов, как командующий фронтом, я — как начальник штаба фронта, начальник связи Григорьев…» (там же).
Член суда т. Орлов задал вопрос А.Т. Григорьеву: «Свои собственноручные показания от 15 июля 1941 г. вы начинаете так: “Война, разразившаяся 22 июня 1941 г., застала Западный особый военный округ к войне неподготовленным» (лд. 67, том 4).
Эти показания вы подтверждаете?”
Подсудимый. “Да, подтверждаю”.
Член суда т. Орлов. “Давая показания об обстановке в штабе округа перед началом войны, вы говорите: «Война, начавшаяся 22 июня, застала Западный особый военный округ врасплох. Мирное настроение, царившее все время в штабе, безусловно передавалось и в войска. Только этим «благодушием» можно объяснить тот факт, что авиация была немецким налетом застигнута на земле. Штабы армий находились на зимних квартирах и были разгромлены и, наконец, часть войск (Брестский гарнизон) подвергалась бомбардировке на своих зимних квартирах» (лд. 76, том 4).
Эти показания соответствуют действительности?”
Подсудимый. «Да» (там же).
Читая допросы Павлова, которые оканчиваются словами: «Записано с моих слов правильно, мною прочитано. Д. Павлов» (там же), не покидает ощущение, что он был неискренен, пытался свою вину переложить на других, менял свои показания.
Исходя из всего этого, Военная коллегия признала, что «…обвиняемые Павлов, Климовских, Григорьев и Коробков вследствие своей трусости, бездействия и паникерства нанесли серьезный ущерб Рабоче-Крестьянской Красной Армии, создали возможность прорыва фронта противником на одном из главных направлений и тем самым совершили преступления, предусмотренные статьями 193-176 и 193-206 УК РСФСР» (там же) и приговорила всех к высшей мере наказания.
Возмущённый читатель скажет, что 31 июля 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла определение, которым приговор от 22 июля 1941 года был отменён по вновь открывшимся обстоятельствам, и дело было прекращено за отсутствием состава преступления. Правда, что это за вновь открывшимся обстоятельства, нигде в открытой печати не указано. Возможно, как писал Хрущёв в «Воспоминаниях»: «…хотя формально основания для приговора и были, согласился на предложенную военными реабилитацию Павлова, считая его жертвой обстоятельств, в том числе неудачной кадровой политики И. В. Сталина» (…) «Если рассматривать вопрос с точки зрения юридической и фактической, на чём основывался суд, когда выносил приговор, то основания к осуждению были налицо. (…) Почему же я … согласился на их реабилитацию? … потому, что в основе-то виноват был не Павлов, а Сталин». Что ж, главного виновника Хрущёв назначил, тем более что мёртвый возразить не может.
Но как квалифицировать то, что в результате невыполнения командованием ЗапОВО и лично Павловым указаний вышестоящего начальства от 13 и 18 июня 1941 года, в результате чего «всего за первые 16 дней войны (22 июня – 8 июля 1941 года) главные силы советского Западного фронта были охвачены кольцом немецкого окружения и наголову разгромлены. Из 625 тысяч человек личного состава Западный фронт утратил 420 тысяч, в том числе погибшими 205 тысяч бойцов и командиров, противник захватил громадное количество советской военной техники. 28 июня немецкие войска вошли в столицу БССР Минск». Из-за невыполнения указаний от 19 июня 1941 года «…в первый день войны 26 аэродромов округа подвергались систематическим атакам и общие потери ВВС за 22 июня составили 738 самолетов (из 1453 исправных, имевшихся в округе)
«https://armflot.ru/sudby/385-general-pavlov-za-chto-rasstrelyali-geroya).
А вот оценка положения в Бресте накануне начала вторжения немецким генералом: «Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. (…) Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели» (Ф. Гудериан, «Воспоминания солдата» с. 208 http://militera.lib.ru/memo/german/guderian/06.html). «Внезапность нападения на противника была достигнута на всем фронте танковой группы. Западнее Брест-Литовска (Бреста) 24-м танковым корпусом были захвачены все мосты через Буг, оказавшиеся в полной исправности…» (там же с. 209). А фон Бок записал в своём дневнике 22.06.41г.: «Удивляет то, что нигде не заметно сколько-нибудь значительной работы их артиллерии». Как говорится: «Комментарии излишни».
В годы «слякоти/оттепели» и перестройки отщепенцы из историков вопили о том, что «Красная Армия бежала от Бреста до Москвы без оглядки» и обыватель зачастую воспринимал это за чистую правду. Несмотря на то, что из-за бездействий командования Западного фронта по реализации вышеуказанных директив Наркомата обороны и Генштаба фронт был открыт врагу, бойцы и командиры Красной Армии вели упорные бои с превосходящими силами противника и в первые, и в последующие дни.
23.06.41 г. фон Бок записывает в своём дневнике: «Русские упорно сопротивляются. Замечено, что в боях часто принимают участие женщины. (…) Тут и там русские офицеры стреляются, чтобы избежать плена». На следующий день он записывает: «Русские отчаянно сопротивляются; имели место сильные контратаки в районе Гродно против VIII (Хейнц) и XX (Матерна) армейских корпусов; танковая группа Гудериана также приостановила движение из-за сильных контратак из района Слонима».
Ну, а 28.06.41 г., день, когда командование фронта сдало Минск, фон Бок записывает: «За сто километров от линии фронта, в Семятичах, 293-я дивизия продолжает сражаться за несколько сильно укрепленных дотов, которые ей приходится брать штурмом один за другим. Несмотря на сильнейший артиллерийский огонь и использование всех имеющихся в нашем распоряжении современных средств нападения, гарнизоны этих дотов упорно отказываются сдаваться».
И так было по всей линии фронта. Немецкий историк Фон Бутлар, например, в очерке «Война в России», в книге «Мировая война 1939-1945 годы» писал: «Критически оценивая сегодня пограничные сражения в России, можно прийти к выводу, что только группа армий «Центр» смогла добиться таких успехов, которые даже с оперативной точки зрения представляются большими. Лишь на этом направлении немцам удалось разгромить действительно крупные силы противника и выйти на оперативный простор. На других участках фронта русские повсюду терпели поражение, но ни окружить крупных сил противника, ни обеспечить для моторизованных соединений достаточной свободы маневра немцы не сумели. Группы армий «Север» и «Юг» продвигались, как правило, тесня искусно применявшего маневренную оборону противника, и на их фронтах даже не наметилось никаких возможностей для нанесения решающих ударов»
(https://liewar.ru/content/view/178).
Да, советские войска в большинстве своём не сдавались в плен без борьбы до последнего патрона. Даже в окружении, по данным генерала В. Чичеватова приковывали к себе четверть наступающих фашистских войск (до 50 дивизий), нанося им существенные потери до 45% в живой силе и технике. Сражаясь в окружении с превосходящими в 3-5 раз силами противника они сдерживали его наступление на стратегических направлениях. До начала Смоленского сражения (10 июля 1941 г.) гитлеровцы продвигались со средним темпом до 34 км в сутки, а после его окончания темп наступления упал до 3.7 км в сутки, до Москвы они двигались уже по 2.9 км в сутки. В ходе этих сражений потери фашистских войск были настолько существенными, что 1 августа генерал-полковник Ф. Гальдер записал: «В резерве главного командования дивизий – нуль», а к моменту контрнаступления советских войск под Москвой 60% немецких дивизий так и не смогли восстановить свой боевой потенциал.
Уже в первые дни на оккупированной территории разворачивалось партизанское движение. 28 июня 1941 года партизанский отряд под командованием кадрового сотрудника НКВД Василия Коржа дал первый бой захватчикам. Задачи партизанского движения были определены в Директиве Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г., речи И.В. Сталина 3 июля и в постановлении ЦК ВКП(б) от 18 июля «Об организации борьбы в тылу германских войск». На захваченной территории были созданы подпольные обкомы, горкомы и райкомы компартии и комсомола, которые работали в тесном контакте с партизанскими отрядами и подпольными организациями. По оценкам, в августе 1941 года действовало уже около 231 партизанских отрядов в Белоруссии. За пять месяцев с начала войны партизаны Белоруссии пустили под откос 597 вражеских эшелонов, взорвали и сожгли 473 железнодорожных и шоссейных моста, уничтожили 855 автомашин, 24 танка и бронемашины, истребили свыше 2220 немецких солдат, офицеров и полицейских.
К концу 1941 года на территориях Советского Союза, оккупированных немецкими войсками, действовало более 2000 партизанских соединений, а их общая численность превышала 90 тыс. человек. Большую роль в организации и становлении партизанских формирований сыграли советские военнослужащие, оказавшиеся при отступлении в окружении, но избежавшие плена. Они привносили в партизанские отряды дисциплину, знание оружия и боевой техники. Во время Московской битвы они фактически дезорганизовали снабжения немецкой группы армий «Центр», разрушая в ее тылу участки железных дорог, мосты и устраивая завалы на железнодорожных путях.
Партизанские отряды также формировались в советском тылу из бойцов и командиров частей НКВД и профессиональных разведчиков и диверсантов, а затем перебрасывались за линию фронта. Курировала их деятельность Особая группа при НКВД под руководством Павла Судоплатова.
Что ж, говоря словами Льва Толстого: «Дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой…»
Чернокнижники-историки любят мусолить тему о «бездарных кавалеристах» К.Е. Ворошилове, С.К. Тимошенко и С.М. Будённом, которые 10 июля возглавили три главных направления: Северо-Западное, Западное и Юго-Западное. Горе-критики не учитывают то, что, отвечая за оперативно-стратегическое руководство войсками подчинённых фронтов, главкомы не имели подчинённых непосредственно им резервов, не было чётких границ ответственности между ними и командующими подчинённых им фронтов. Немаловажную роль играло и то, что инициатива ведения боевых действий была в руках противника. Также надо учитывать, что вступили они в командование вновь созданных главных направлений в тот момент, когда войска подчинённых им фронтов были сильно обескровлены. Пополнить их войсками Ставка не могла, так как мобилизация завершилась лишь 7 июля, а ведь из призванных надо ещё сформировать части, обучить их; снять войска из пограничных районов с Японией и Турцией тоже было невозможно.
И тем не менее К. Типпельскирх в своей «Истории Второй мировой войны» отмечал: «Войска противника под командованием маршала Ворошилова с самого начала имели глубоко эшелонированное расположение ... Очевидно, противник был осведомлен о большом сосредоточении немецких соединений в Восточной Пруссии ... уничтожение крупных сил противника, как это намечалось, не было осуществлено ... Убедительным было упорство противника, поражало количество танков, участвовавших в его контратаках. Это был противник со стальной волей, который безжалостно, но и не без знания оперативного искусства бросал свои войска в бой…» (https://iknigi.net/avtor-kurt-tippelskirh/37180-istoriya-vtoroy-mirovoy-voyny-kurt-tippelskirh/read/page-22.html).
Сейчас мало кто знает, что уже 14-18 июля «Лучший оперативный ум Германии», Манштейн, был окружен войсками Ворошилова под городом Сольцы и лишь при помощи других частей смог бежать из окружения так быстро, что не смог забрать штабные документы, среди которых было наставление по применению химических миномётов, о чём Всесоюзное радио объявило на весь мир и гитлеровцам пришлось отказаться от их использования.
Умелые действия войск Юго-Западного и Северо-Западного направлений под командованием С.М. Будённого и К.Е. Ворошилова создали угрозу для гитлеровской группы армий «Центр» и вынудило Гитлера в средине августа остановить наступление на Москву и танковую группу Гудериана направить на юг, а из группы Гота один танковый корпус направить на северо-запад.
В наиболее трудном положении было Западное направление. Выше указывалось, что на 8 июля в составе фронта уцелела лишь треть его первоначальной численности. Однако в Смоленском сражении в июле—сентябре 1941 года войска под командованием С.К. Тимошенко, хотя и понесли тяжёлые потери, но проявили упорство в бою, сковали немецкие войска и не позволили им продолжить наступление на московском направлении.
Главное достижение «бездарных полководцев» - это то, что в сражениях с превосходящими силами противника и численностью, и вооружением они не позволили германским генералам выполнить план «Барбаросса» и тем самым обрекли Германию на поражение в этой войне. Генерал В. Чичеватов пишет: «Гитлер покорил почти всю Европу за 141 день боевых действий, а И.В. Сталин с его «бездарными» командующими за 167 дней после нашествия организовал контрнаступление под Москвой и развеял миф о непобедимости немецких войск».
С древнеримских времён считается: «Когда гремит оружие, музы молчат». Но с первых дней Великой Отечественной войны поэзия и песни звали советских людей на защиту своего социалистического Отечества. Уже 22 июня Алексей Сурков пишет стихи «Песня смелых», в которых призывает: «Песня, крылатая птица,// Смелых скликает в поход.// Смелого пуля боится,// Смелого штык не берёт!// Славой бессмертной покроем// В битвах свои имена.// Только отважным героям// Радость победы дана». 25 июня «Правда» напечатала эти стихи и в тот же день композитор Виктор Белых пишет к ним музыку. Вскоре она прозвучала по Всесоюзному радио и зазвучала на просторах Родины, вселяя в людей уверенность в победу.
Но днём ранее одновременно в газетах «Известия» и «Красная Звезда» был опубликован текст В.И. Лебедева-Кумача «Священная война». На эти слова в тот же день композитор А.В. Александров написал музыку и уже 26 июня на перроне Белорусского вокзала группа Краснознамённого ансамбля красноармейской песни и пляски СССР под его управлением этой песней провожал эшелоны бойцов, уезжающих на фронт. По мнению В.В. Кожинова – это «не песня, а военный гимн», в котором «имеются своего рода опорные строки, которые находили и находят мощный отзвук в душах людей: «… Вставай на смертный бой…», «…Идёт война народная,// Священная война…»; и о противнике: «Как два различных полюса// Во всём враждебны мы…»; и призыв, близкий по смыслу другим песням: «…Пойдём ломить всей силою,// Всем сердцем, всей душой// За землю нашу милую…»
К поэтам и композиторам присоединились и кинематографисты, которые стали создавать короткометражные фильмы-песни, по хронометражу часто даже не дотягивающие до одной киночасти. В период битвы за Москву режиссёр И. Трауберг выпустил фильм-концерт «Возвращайся с победой», в котором самой яркой оказалась песня Т. Хренникова и Ф. Кравченко «Прощание», проходившая лейтмотивом через всю картину. В ней любящая подруга провожает любимого словами: «Иди, любимый мой, родной!// Суровый день принёс разлуку...// Враг бешеный на нас пошёл войной,// Жестокий враг на наше счастье поднял руку.// Иди, любимый мой, иди, родной!..»
С первых дней войны известные советские писатели «приравняли к штыку своё перо», очерки и статьи в газеты писали М. Шолохов, А. Толстой, Л. Леонов, И. Эренбург, многие стали фронтовыми корреспондентами. К. Симонов совершил поездку по линии всего советско-германского фронта и оставил нам стихи о подвиге защитников Одессы «Я не помню сутки, или десять мы не спим, теряя счёт ночам…», Смоленщины «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…» и Заполярья «Товарищ Сталин, слышишь ли ты нас?». Последнее стихотворение было написано в день 24 годовщины Великого Октября и в нём были такие слова: «Товарищ Сталин, сердцем и душою// С тобою до конца твои сыны,// Мы твердо верим, что придём с тобою// К победному решению войны».
Фашистские полчища у стен Москвы, а в ней на Красной площади парад войск, уходящих на фронт, и Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин призывает с трибуны Мавзолея В.И. Ленина:
«Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас непобедимое знамя великого Ленина!
За полный разгром немецких захватчиков! Смерть немецким оккупантам! Да здравствует наша славная Родина, её свобода, её независимость! Под знаменем Ленина – вперёд, к победе!»
В стране было морально-политическое единство народа, армии и власти, а это и есть фундамент победы, и она была добыта в тяжёлых боях героизмом бойцов и командиров Красной Армии и Красного Военно-Морского Флота, партизан и подпольщиков, самоотверженным трудом советских людей в тылу. Вечная им слава!
Иван Стефанович БОРТНИКОВ, публицист, г. Красноярск, апрель 2021 г.
