«Драться до последней крайности...» Подвиг брига «Меркурий»

Этот памятник, венчающий собой крутой горный склон в самом центре Севастополя, хорошо виден ещё снизу, с Приморского бульвара. По ступеням каменной лестницы поднимаюсь к монументу, дотрагиваюсь до тёплой шероховатой поверхности усечённой гранитной пирамиды, разглядываю античную трирему, установленную на срезанной верхушке пирамиды, читаю лаконичную надпись на постаменте: «Казарскому. Потомству в пример».

Кто же он, человек, памятник которому отмечен атрибутами славы античных героев? Какой подвиг он совершил? Почему современник Казарского, известный поэт-партизан Денис Давыдов в своих стихах сравнивал его со спартанским царём Леонидом, который во главе трёхсот пеших воинов преградил путь персидским полчищам через Фермопильский проход вглубь родной Греции?

ПЕРЕНЕСЁМСЯ на 190 лет назад, в далёкий 1829 год, когда на южных рубежах России и в акватории Чёрного моря громыхала пушечными залпами очередная война с Османской империей. Однажды утром русский военный бриг «Меркурий», ведущий разведку недалеко от пролива Босфор, обнаружил большую турецкую эскадру, готовую поднять паруса. Надо как можно скорее предупредить своих о намерениях врага!

Увы, поздно! Туман над морем под лучами горячего солнца быстро рассеивался, вахтенные на турецком флагмане заметили русское дозорное судно, подняли тревогу. Два турецких линейных корабля, в том числе адмиральский 110-пушечный «Селимие», окрылились белоснежными парусами и бросились в погоню за маленьким двухмачтовым русским бригом. Расстояние между двумя грозными гигантами и крохотным по сравнению с ними «Меркурием» быстро сокращалось. Не помогали даже вёсла, которые в помощь ветру пустили в ход на русском судне.

Капитан-лейтенант Александр Иванович Казарский, командовавший «Меркурием», собрал офицеров в кают-компании на военный совет: «Нам не уйти. Но силы наши и огневая мощь вдесятеро меньше: у нас восемнадцать пушек, а у турок почти двести. Какие будут соображения?»

Первым по давней флотской традиции выслушали мнение младшего по чину — поручика корпуса штурманов Ивана Прокофьева. Тот был краток:

— Будем драться, не посрамим чести Андреевского флага! А когда уж совсем прижмут они нас, сцепимся с тем кораблём, что будет к нам ближе, и вместе с ним на воздух...

Других мнений не было. Офицеры молча вышли на палубу. Казарский достал из-за пояса заряженный кремнёвый пистолет и положил его на шпиль (чугунную круглую тумбу для крепления швартовых канатов) возле люка, ведущего в крюйт-камеру, или, если говорить «сухопутным» языком, в пороховой погреб.

— Пусть последний из нас, кто останется в живых, исполнит свой долг, выстрелит в бочонок с порохом и взорвёт корабль!

Позже в своём донесении командующему Черноморским флотом адмиралу А.С. Грейгу Казарский напишет: «Мы единодушно решили драться до последней крайности...»

А вот выдержки из суховатого, напрочь лишённого эмоций рапорта адмирала Грейга императору Николаю I: «Во всё время сражения бриг упорно отпаливался, уклоняясь по возможности, дабы избежать продольных выстрелов. Между тем, действуя по 110-пушечному кораблю правым бортом, перебил у него ватер-штаги и повредил гротовый рангоут, от чего корабль сей, закрепив трюмселя, грот-бом-брамсели и брамсели, привёл к ветру, на левую сторону и, сделав последний залп со всего борта, лёг в дрейф. Другой корабль ещё продолжал действовать, переменяя галсы под кормою брига, и бил его ужасно продольными выстрелами, коих никаким движением избежать было невозможно, но и сие отчаянное положение не могло ослабить твёрдой решимости храброго Казарского и неустрашимой его команды; они продолжали действовать артиллериею, и, наконец, счастливыми выстрелами удалось им повредить на неприятельском корабле грот-руслень, перебить фор-брам-рей и левый нок фор-марса-рея, падение которого увлекло за собою лисели, на той стороне поставленные... Во время сего ужасного и столь неравного боя, продолжавшегося около 3 часов в виду турецкого флота, ...с нашей стороны убито рядовых 4 человека, ранено 6, пробоин в корпусе судна с подводными 22, в рангоуте 16, в парусах 133, перебитого такелажа 148 штук, разбиты гребные суда и карронада».

Из этого изобилующего специфическими морскими терминами длиннющего отчёта ясно главное: крошечный русский бриг в критической ситуации не спустил флага, смело вступил в бой с двумя огромными неприятельскими кораблями и оказался в ожесточённой схватке победителем! Причём с минимальными людскими потерями!

Куда эмоциональное адмиральского оказался отзыв участника того сражения с турецкой стороны — попавшего вскоре в русский плен штурмана линейного корабля «Реал-бей»: «Дело неслыханное и невероятное. Мы не могли заставить его сдаться, он дрался, ретируясь и маневрируя, со всем искусством опытного военного капитана до того, что, стыдно сказать, мы прекратили сражение, а он со славою продолжал свой путь...»

...К 200-летию со дня спуска на воду брига «Меркурий» (эта дата будет отмечаться 12 июня 2020 года) в Севастополе намерены возродить легендарный корабль. Точная его копия, построенная по сохранившимся старинным чертежам, станет не только музеем — летом на новом «Меркурии» будут проходить морскую практику курсанты-нахимовцы.

Николай МУСИЕНКО