А. Стерликов. Живем не там, где надо…

На страницах патриотических изданий и в Интернете, включая наш сайт, уже рассказывалось о том, что происходит в Прионежье, в деревнях Вологодчины. Промышленный карьер, этакий чудовищный Левиафан, заглотил ценные сельхозугодья и серьезно угрожает жителям деревни, владельцам домов и участков. Ситуация в июле этого года резко изменилась в худшую сторону, когда была открыта новая горная выработка, и в Госдуму РФ, на имя Г.А. Зюганова, руководителя фракции коммунистов, полетела телеграмма жителей деревни, владельцев домов и огородных участков. Писатель Анатолий Стерликов прислал нам очерк, в котором показаны новые эпизоды трагической судьбы вологодской деревни; автор также напоминает об угрозах Онежскому озеру. Высокопарная демагогия чиновников о «Госпрограмме комплексного развития сельских территорий» диссонирует с сообщениями из Вологодской области, где людей просто вытесняют из деревень, из собственных домов.

(Ред. сайта «Русский Лад»)

…Стою над пропастью карьерного «кратера», и вдруг всплывают сюжетные линии «Дубровского», известного произведения Пушкина. Наймиты властного олигарха, сказочно богатого помещика Троекурова, отсудившие у Дубровского Кистенёвку, – имение с угодьями и крестьянами, – формально действовали в рамках законов того времени. Судейские крючки доказали, что Дубровский пользуются «неправильным владением». Сегодня наймиты капитала, крючкотворы, состоящие на службе влиятельных коммерческих структур, доказывают нам, что мы живем не там, где надо, а все права на стороне недропользователя и владельцев паев, принявшие решение о переводе отличных пахотных угодий в «несельхоз», в «промзону», материализовавшееся в карьер «Оштинское». И уже один из пайщиков-акционеров коммерческого предприятия «Оштинское» заявил мне: «Ты там не командуй! Ты бы лучше не мешал. Вы все там никто! Будете ездить по дну карьера!». Слово в слово запомнил эту нотацию в духе «шелупони» архангельского губернатора Орлова! Или это серьезное предупреждение?

В лицензии, выданной очередному недрокопателю, указано, что и новая горная выработка, как и прежняя, расположена «в 0,5 км к востоку от пос. Курвошский Погост». На самом же деле расстояние между домом по адресу Лесная, 2 и карьерными отвалами, разрушениями почвы и выемками – не более 78 м. (нарушены санитарные нормативы!), в чем убедился и С.Н. Кокарев, зампрокурора Череповецкой природоохранной прокуратуры, когда он в своих лаковых штиблетах смело ринулся в репейник и бурьян, кишевший гадюками. Моей строительной рулеткой собственноручно измерял расстояние. А мы еще показывали опоры ЛЭП, подрытые экскаватором, оказавшиеся под угрозой заваливания. Просили также обратить внимание на дорогу и разрушенный проселок на въезде-выезде. К слову сказать, после отъезда «комиссии» во главе с Кокаревым, ситуация резко ухудшилась: шли дожди, карьер же не останавливал работу, самосвалы возили на отсыпку подушки дороги пульпу, иначе говоря, грязь возили вместо гравия, въезд-выезд был совершенно разрушен. По этой причине «поселение» оказалось изолировано от внешнего мира. Я дважды откладывал отъезд из деревни, таскал мешки с картошкой туда-сюда. Не чаял выбраться, и не выбрался бы, если бы не Алексей Голик, коммунист из Вытегры, депутат Заксобрания Вологодской области, спасибо ему…

Специалисты департамента, готовившие проект карьера «Месторождение Оштинское» (первоначальное название), просто обязаны были видеть, что будут вскрыты водоносные пласты, имеющие уклон в сторону Онеги, а также родниковые жилы, питающие реку Ошту; они должны были видеть жилые дома в живой деревне Курвошский Погост, понимать, что нельзя нарушать подземную гидрологию, поскольку родники – единственный источник водоснабжения жителей. Но чиновники ради коммерческих и личных материальных выгод готовы преступить и человеческие законы, и юридические.

И как же правительство намерено выполнять лапидарно озвученную госпрограмму «Комплексного развития сельских территорий», если уничтожается плодородная земля, столетиями кормившая людей? Как вообще мы сохраним Онежское озеро, жемчужину Русского Севера? (По прямой из деревни до Онеги – каких-то 15 километров). Или означенная госпрограмма – лишь бы прокукарекать?

Гравий и песок, добытый в деревне и ее окрестностях, якобы, используется исключительно для ремонта и реконструкции Вытегорского тракта. Так нас уверяют чиновники и губернатор Кувшинников. Нам же достоверно известно, что значительная часть строительного материала, добытого в деревне, использовалась для строительства и ремонта лесовозной дороги компании ЗАО «Онегалеспром», а также для обустройства новой АЗС в Оште, загрязнителя Онеги. «Онегалеспром» – генеральный арендатор лесов Оштинской долины, водосбора Ошты. Наши видеоматериалы в Интернете, дают ЗРИМОЕ представление о хищнических вырубках в Южном Прионежье. Создается впечатление, будто находишься на военном полигоне, где испытывали доселе неизвестное новое оружие страшной разрушительной силы.

Мы же, туземцы-курвошане, ответ на наши письма-обращения, на депутатские запросы Голика и Зюганова, получили дюжину пустых отписок, в которых, в частности, говорится, что дорога между селом Оштой и «поселением» Курвошский Погост предназначена для вывоза леса, числится в собственности всё того же ЗАО «Онегалеспром». Дескать, с этим ЗАО и договаривайтесь. Ещё и спасибо скажите, господа курвошане, что денег не берут за проезд. Чиновникам память отшибло, что есть нацпроект Президента Путина, предусматривающий устройство дорог между всеми населенными пунктами России.

А что же Кокарев, представитель прокуратуры, спросите вы? Неужто он чиновников, дельцов-прохвостов и недрокопателей, прихватизировавших деревню, боится больше, чем гадюк? Можно и такое подумать. Во всяком случае, он верит всему, что ему говорят чиновники и сотрудники Вологодского природоохранного департамента, верит каждой бумажке, которую ему присылают чиновники, не исследует содержание документа. Например, во время работы «комиссии» ему шепнули, что я не проводил межевание. И это правда: не межевал. Потому что расходы на землеустройство мне не по карману, да и какой смысл приватизировать несколько соток на краю карьера? Особенно, если учесть, что надо было десятки раз (и в один год не управиться!) мотаться из деревни в Вытегру к чиновникам по совершенно разбитой дороге. И машину можно угробить, и денег на бензин всегда в обрез, только бы до деревни добраться да обратно в город вернуться, лесные и деревенские гостинцы привезти. А деньги-то в щепках не валяются, как говорит моя деревенская соседка. Межевания не было, но дом-то уже почти сто лет стоит. И у меня есть свидетельство на владение дома и арендный договор на землю. Но Кокарев гнёт своё: «Вы говорите «дорога», а на чертеже – земельный отвод под карьер. Здесь права недропользователя. Между прочим, вашего участка и дома нет в Госреестре…».

Между прочим, самой деревни Курвошкий Погост нет в Госреестре! Это не так давно выяснил депутат-коммунист Алексей Голик. Пятьсот лет жила русская лесная деревня, помнила государеву «опришнину», и вот – затерялась в бюрократических дебрях. Опять же, эта история с лицензией. Указываем Кокареву на странное несоответствие сведений в лицензии и реальным расстоянием между домом и карьером. И Кокарев нам, неразумным могиканам, объясняет, что «0,5 км восточнее пос. Курвошский Погост» – «ориентировочное расстояние». Мы этого решительно не можем понять: как в разрешительных документах, исключающих неточности, затрагивающих интересы граждан, влияющих на экологию района, могут быть «ориентировочные», приблизительные сведения?

Или такой эпизод. Стоим с г. Кокаревым на краю обрыва, показываю на сверкающие ручейки, стекающие со склонов выработки в «пруды» на дне карьера. Верное свидетельство того, что вскрыты родниковые жилы, возможно – и водоносный пласт вскрыт, питающий Онегу. Слышу снисходительный ответ: «Вам же специалист департамента объяснил: верховодка». Сказал работник департамента первое, что в голову ему пришло – стало быть, верховодка. Да ты, господин хороший, спустись на дно карьера, измерь глубину горной выработки, а также двух «прудов», отрытых недрокопателем. Спроси меня, и я покажу место, где тащили бегемота из болота – вытаскивали, утонувший было среди открывшихся родников, экскаватор. А на досуге полистай «Горную энциклопедию», коли тебя обязали надзирать за работой карьеров. И сотрудник природоохранной прокуратуры, и спец департамента всё же должны знать, что верховодка – сезонная вода, залегающая вблизи земной поверхности; сток ее зависит исключительно от атмосферных осадков и снеготаяния, исчезает в засушливое время года. Ручьи и родники по склонам карьера, а также «пруды» никогда не исчезают!

Хорошо помню, как отзывалась на мои публикации в прошлом глава Оштинского поселения Г.И. Мишина; клятвенно заверяла, что не допустит, чтобы карьер углублялся и расширялся. Несколько лет карьерные экскаваторы и в самом деле не появлялись в деревне, но случилось худшее: открыли промышленный карьер. И к этому имеет прямое отношение та же Мишина, сделавшая все, что могла, чтобы открылся карьер. Все методы административного давления использовала: шантаж жителей деревни, дезинформацию. Кто-то мне скажет: почтенная дама давно пенсионерка… Ну так что же? Экологические преступления не имеют срока давности – последствия экологических просчетов и преступлений очень часто оказываются непоправимы. «Лунные кратеры» в деревне невозможно «рекультивировать». Ну, разве превратить их в мусорный полигон, что, вероятно, и планируют власти (не Шиес, протестовать некому). Приезжайте, г-н Кувшинников, расскажу без утайки, что творится в деревне, по склонам Оштинской долины! Какое там «комплексное развитие сельских территорий», что вы говорите?! Даже указателя населенного пункта нигде нет, вместо него табличка с названием карьера и собственника. А ведь в деревне дюжина жилых домов, и летом детские голоса тут и там слышны.

Ну, разумеется, не Мишина принимала решение и не занималась она «самодеятельностью»; смекнув, что карьер – материальное благо для узкой группы селян, родственников (владельцев колхозных паев), она усердно выполняла указания вологодских высших чиновников. Сам вице-губернатор В.В. Рябишин, санкционируя открытие карьера, аргументировал свое решение тем, что «земли в урочище (!!! – А.С.) Курвоши не являются ценными пахотными угодьями», что «в деревне постоянно проживают три человека». Со времен Ивана Грозного, когда леса с глухариными токовищами и медвежьими берлогами по водосбору реки Ошты, а также деревни по берегам Ошты были переведены «в опришнину», земля кормила людей. А теперь вот нам говорят и пишут: ничего нет, пустое место! Есть только права недрокопателей, а все, кто опрометчиво купил здесь дома или получил их по праву наследования, живут не там, где надо! И, если следовать логике чиновников, дом можно спихнуть на дно карьера, не так далеко до обрыва, каких-то 70-80 метров, и с каждым годом расстояние сокращается. Попросту говоря, всех нас нагло, различными способами вытесняют из деревни, буквально выживают из домов.

Справедливости ради надо отметить, что, получив распоряжения из администрации губернатора (как следствие депутатских запросов), чиновники и «недрокопатели» засуетились. В деревне появился грейдер, принялся утюжить въезд-выезд. Но из этого, как и следовало ожидать, ничего не получилось. Что грейдер! И «Камазы» громыхают на глубоких ухабах, и 40-тонные китайские «шаланды» разрушают дорогу, качественно разрушают! И все мы были ошеломлены, когда однажды на въезде в деревню увидели знак, предписывающий не превышать скорость в 30 км, а также знак, запрещающий… обгон! Всё в духе умонастроений губернатора О. Кувшиннкова, предложившего правительству ограничить максимальную скорость в населенных пунктах 50 километрами. Мы же эти знаки чиновничьего усердия расценили как издевательство: иногда участок дороги невозможно преодолеть даже и с помощью лопаты и домкрата. Для восстановления дороги между селом Оштой и Курвошским Погостом сегодня уже нужны серьезные ремонтные работы. Но прежде – следует отозвать лицензию и закрыть карьер «Оштинское». И не пора ли расследовать жульничество с переводом колхозных паёв в «промзону», в разрушительный «несельхоз»?

Троекуровские наймиты, как известно читателям, действовали «ябедой и мошенничеством», судьи «вкривь и впрямь» толковали законы. Нечто подобное происходит и в деревне Курвошский Погост. Короче говоря, нам всем показали пример «одного из способов, коими на Руси можем лишиться имения, на владение коим имеем неоспоримое право» (строчка из «Дубровского, конечно). И на Вологодчине тоже, как и в Подмосковье, в совхозе имени Ленина, отрабатываются и совершенствуются современные технологии капиталистического обмана и грабежа людей. Правы патриоты-блогеры, взывающие к посетителям интернета: «Не сидите на диване! Сегодня пришли за Павлом Грудининым, завтра – ваша очередь!».

Конечно же, у нас нет ничего похожего на хозяйство Грудинина. Но мы, крестьянствующие горожане, как и местные жители, за десятилетия укоренились в деревне; здесь, среди окрестных лесов, лесных озер и ягодных мхов росли наши дети, и уже внуков сюда привозим из города. Выращиваем картофель, лук-чеснок, свеклу и прочий овощ, причем в объемах, позволяющих снабжать этими продуктами молодые семьи, тем самым реально помогаем государству решать острые социальные проблемы. Чистим родники, и не только те, из которых берем воду, но и дальние источники чистим. Учителя привозили из Ошты школьников на экскурсию, просили меня показать родники в деревне и в окрестностях. И все мы, перестраивая или реставрируя избы-дома, обрабатывая, казалось бы, никому не нужную землю, зараставшую бурьяном, не только деньги, труд и время, но и душу вкладывали в деревню. Почти в каждой избе русская печь, отдельно лежанка с топкой, словом, и в осеннее ненастье, и в лютый мороз тепло и уютно, если, конечно, дров не жалеть… Такие избы, воспетые поэтом Клюевым, теперь редкость, их надо сохранить, чтобы новые поколения знали, как жил человек на Русском Севере.

А нам говорят: «У вас дома не там, где нужно, а мы строим дорогу!». К слову, более четверти века строят и ремонтируют дорогу, а ничего капитального и не построили. Выходит, десятилетиями копать карьеры, валить сотни тысяч тонн песка и гравия в бездонное бучило под названием Водлицкое болото, – самоцель, будто бы в этом какой-то особенный, непостижимый нормальному человеку смысл. Если так строить – все деревни можно разруинить.

Защищая народное «имение» Курвошский Погост, мы в наших письмах и обращениях постоянно напоминаем, что советские гидрологи и гидрогеологи, исследовавшие Южное Прионежье и Оштинскую долину (и даже окрестности нашей деревни), рекомендовали использовать водоносные жилы и пласты для водоснабжения населенных пунктов превосходной питьевой водой. Устраивать карьеры они не рекомендовали. Советские исследователи знали, что четвертичные отложения в указанном районе – это, в сущности, супесь с включениями глины. Наш общественный эксперт-геолог сказал, что такую песчано-гравийную смесь низкого качества можно добывать в любом месте вдоль дороги Лодейное Поле – Вытегра. И это мнение дополняет В.В. Селифанов, руководитель Волжской межрегиональной природоохранной прокуратуры, сообщивший нам, что «кроме указанного месторождения на территории Оштинского сельского поселения Вытегорского имеются 5 месторождений песка и песчано-гравийного материала, а также 16 перспективных площадей полезных ископаемых».

Вспомним еще раз Пушкина: олигарх Троекуров «получил совершенное удовольствие». И до того законопослушные крестьяне кистенёвской общины, где царили патриархальный мир и лад, вместе с молодым Дубровским ушли в лес, чтобы партизанить, стали, говоря современным языком протеста, народными мстителями. Есть о чем задуматься, не правда ли? Бдительным же читателям патриотической и коммунистической прессы напоминаю, что в основополагающих документах ООН, как и в программных документах КПРФ, декларируется право народа на восстание «в качестве последнего средства против тирании и угнетения».

Всем давно понятно, что грейдером уже ничего не заутюжить, не загладить, что карьерные работы могут продолжаться только с нарушением экологических и человеческих законов. Промышленный карьер «Оштинское» и живая деревня Курвошский Погост с жилыми домами (на которые, напоминаю, мы все имеем «неоспоримое право») абсолютно несовместимы! Ошибка стала очевидной, ее осознали, ее следует исправить, не так ли?

Напрашивается и такой вопрос: а где же широкая общественность, если были публикации, материалы в Интернете? В нашу деревню приезжала Надежда Камельевна Максутова, председатель Вологодского отделения Русского географического общества. Просила показать родники и ручьи родникового происхождения. Душевно поговорили о том, что происходит на склонах Оштинской долины, в лесах Южного Прионежья. Но этот интересный разговор не имел продолжения. Короче говоря, ученые и специалисты, объединенные в стенах отделения Русского географического общества, еще не сказало свое веское слово. И где же путинский ОНФ – Общенародный фронт? Нет ответа на этот вопрос. Публикации в Интернете, в «бумажных» изданиях – много публикаций! – и ни отклика, ни звука. Наверное, все наличные силы ОНФ брошены в Иркутскую область, на дискредитацию «красного губернатора» Левченко.

Как бы там ни было, а надо сделать все возможное, чтобы лицензия на пользование карьером «Оштинское» была, наконец, отозвана, а ущербный с точки зрения экологии проект был закрыт навсегда.

Анатолий СТЕРЛИКОВ, дер. Курвошский Погост – С.-Петербург (Ленинград).