Великое служение Отчизне. К 110-летию со дня рождения Михаила Соломенцева
Пятнадцать лет прошло с тех пор, как Михаил Соломенцев навсегда покинул этот мир. Покинул тихо, в весьма почтенном возрасте, не дожив чуть более полугода до своего 95-летнего юбилея. После ухода на пенсию, когда Горбачев без зазрения совести буквально «расчищал» состав ЦК КПСС от опытных, проверенных временем и самой жизнью партийцев, пришедших в партию еще в довоенные годы, что-то не слышно было о том, чтобы Михаил Соломенцев помпезно праздновал свои юбилейные даты. Наверное, не видел в этом необходимости.
Да и не так он, крестьянский сын, инженер-механик, окончивший Ленинградский индустриальный институт с красным дипломом, был воспитан. Не о том грезил. Не о внешней, та которая на виду, стороне власти, дабы использовать ее для личных корыстных целей, а о том содержании, в котором и заложены ее глубинные смыслы, которые, собственно, всю свою сознательную жизнь он пытался использовать во благо людей, народа, Советского государства. Государства, выдвинувшего этого способного, даровитого, энергичного уроженца села Ериловка Елецкого уезда Орловской губернии на самые недосягаемые высоты, где он и показал свои бесспорные организаторские и управленческие таланты. Государства, по-настоящему родного, но, увы, на его глазах, ох как многое повидавших, прекратившего свое существование…
О Михаиле Соломенцеве, стодесятилетний юбилей со дня рождения которого пришелся на 7 ноября текущего года, в наше время вспоминают редко. И, как правило, далеко не в объективном контексте, предпочитая оценкам здравым, основанным на биографических фактах, руководствоваться отдельными, вырванными из общей канвы, примерами, лишь отчасти позволяющими взглянуть на эту неординарную личность.
Такой вывернутый наизнанку подход для либерального стана более чем выгоден. Куда как проще вкинуть доверчивому обывателю известие о том, что, например, Соломенцев был одним из инициаторов антиалкогольной перестроечной кампании… то бишь, «сознательно губил» винодельческую отрасль, был напрямую причастен к вырубке виноградников, уничтожению готовой продукции и другим ее неоднозначно в народе воспринятым последствиям. Разве не так? – скажет нам тот самый вездесущий обыватель. Скажет прямо и без обиняков.
Но за поверхностными и отрывочными представлениями о той нашумевшей впоследствии истории, ее существа не понять. Фактически же, заниматься проблемой борьбы с алкоголизмом Соломенцев стал с июня 1983 года, при Андропове, задолго до начала пресловутой перестройки. «Через несколько дней после избрания Председателем КПК Политбюро утвердило меня председателем Комиссии по подготовке Постановления ЦК КПСС и Совмина СССР по борьбе с алкоголизмом вместо умершего А.Я. Пельше – вспоминал Михаил Сергеевич. – В состав Комиссии (более 20 человек) входили: зампредсовмина Н.К. Байбаков, секретарь ЦК КПСС по экономике Н.И. Рыжков, секретарь ЦК КПСС по идеологии М.В. Зимянин, некоторые заведующие отделами ЦК, представители ряда других органов управления, ученые и специалисты, знающие эту проблему».
Соломенцеву тогда пришлось повстречаться и выслушать ряд крупных ученых, занимавшихся данной проблемой. Подключены были и другие специалисты, представители Академии наук, министерств и ведомств: «По просьбе Комиссии прислали свои предложения и представители органов местной власти. Характерно, что ни от одного человека, ни от одной организации мы не получили возражений против принятия Постановления. Происшедшая утечка в средства массовой информации, что в ЦК КПСС готовится такой документ, стала достоянием абсолютного большинства населения. В ЦК и в КПК пошел поток писем от матерей, жен, сестер и детей в его поддержку. Не было больше в моей жизни случая, когда только еще готовящееся решение властей вызывало бы такой мощный отклик. Этот поток давил на нас буквально физически. В абсолютном большинстве писем, особенно от женщин, высказывались настоятельные требования о принятии закона».
Возглавляемая Соломенцевым Комиссия планировала сократить примерно на 20 миллионов декалитров в год производство водки и запретить продажу крепленного, плохо выдержанного вина. Планировалось также усилить и просветительскую, воспитательную работу с населением, для чего создать научно-исследовательский институт, ведавший бы научными исследованиями по борьбе с алкоголизмом. Вместе с тем задумывалось издавать журнал «Трезвость» и строго-настрого запретить продажу алкогольных напитков у проходных предприятий, на всех видах транспорта, вблизи учреждений образования и культуры. Сокращения же поступлений в бюджет от продажи спиртного планировалось компенсировать за счет определения дополнительных источников доходов, которые должны были изыскать союзные Госплан и Минфин.
Подготовленные Комиссией Соломенцева, работой которой живо интересовался и Андропов, документы были, как известно, в мае 1985 года приняты. О том же, каковыми являлись цели и оказались последствия антиалкогольной кампании в 2011 году высказывался один из ее ярых сторонников и активных организаторов, бывший член Политбюро и секретарь ЦК КПСС Егор Лигачев: «Каковы цели антиалкогольной работы партии, государства? Фактически была поставлена цель сбережения народа, укрепления его физического и нравственного здоровья, избавления взрослых и детей от страданий и мучений, повышения работоспособности людей, безопасности страны».
Далее Егор Кузьмич обращается к цифрам: «Производство водки было сокращено на 40%, а производство шампанского возросло на 50%, был прекращен выпуск «бормотухи» из плодов и ягод. А для культивирования здорового образа жизни были привлечены художественная интеллигенция, медицинская и спортивная общественность, средства массовой информации. На этом направлении активизировалась деятельность партийных и других общественных организаций, товарищеских судов. Возросла массовость спорта. Весьма активную позицию в борьбе за отрезвление общества в ту пору, в отличие от нынешних времен, занимала Церковь.
Какие результаты антиалкогольной кампании? По данным статистики, снизилась смертность, увеличилась рождаемость. В 1986–1987 годах родилось на 500 тысяч детей больше, чем обычно. Продолжительность жизни достигла 70 лет. Число прогулов снизилось на 35%, преступность упала на 25%, производственный травматизм – на 20%, существенно уменьшилось количество сердечно-сосудистых заболеваний. Прирост производительности труда ежегодно составлял 1%, что равнялось 10 млрд. рублей дополнительных поступлений в бюджет».
Были у антиалкогольной кампании и недостатки, «в ходе борьбы с пьянством были допущены ошибки, верх стали брать запретительство и кампанейщина, оживилось самогоноварение». Но, не вдаваясь в подробности реализации этой и до сих пор в обществе неоднозначно воспринимаемой кампании, подчеркнем, что сам Соломенцев к тем событиям отношения практически не имел. Как председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС он занимался совершенно иными делами, характер которых носил скорее индивидуальное начало нежели массовое, касавшееся сотен тысяч и миллионов советских граждан. И забывать об этом не стоит, как нет и никогда не было оснований причислять Соломенцева к главным организаторам антиалкогольной кампании, разговор о которой, конечно, требуется отдельный.
Председателем Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Соломенцев стал по предложению Андропова после того, как в конце мая 1983 года скончался многолетний председатель этого партийного органа, влиятельный член Политбюро ЦК Арвид Пельше. Сам он этого назначения не желал и поначалу, услышав из уст генсека предложение об его избрании на эту должность, воспротивился. Однако доводы Соломенцева, просившего оставить его в должности Председателя Совмина РСФСР, Андроповым тогда были отвергнуты.
«Скажу честно, был удручен, огорчен и страшно нервничал, – напишет Соломенцев в своей книге воспоминаний и размышлений «Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал “врагов перестройки”». – Думал, какие шаги предпринять, чтобы не оказаться на новой работе. Решил даже позвонить Андропову и еще раз попытаться убедить.
Но он был неумолим: “Пойми и ты меня. Здоровье тоже не блещет, возраст почти такой же. На мои плечи взвалили еще большую ношу. Один я не справлюсь, нужны надежные соратники. На пост Председателя КПК рвутся три человека, но к ним полного доверия нет. Ты мне нужен в составе Политбюро и во главе КПК, я рассчитываю на твой опыт, на твою поддержку. Прошу понять это и поработать вместе со мной”.
С такими доводами спорить было невозможно. Идти на работу в КПК мне действительно очень не хотелось. На уровне области и республики я знал, чем занимаются контрольные органы партии. В определенной степени представлял и функции КПК. Главное – рассмотрение вопросов, связанных с соблюдением требований Устава партии, апелляций коммунистов, получивших наказания».
Председателем Комитета партийного контроля на Пленуме ЦК КПСС в июне 1983 года Соломенцева изберут единогласно. Затем на сессии Верховного Совета РСФСР его освободят от должности Председателя Совмина РСФСР, которую он достаточно результативно и успешно занимал целых двенадцать лет, став своеобразным рекордсменом, так как ни до него, ни после, даже в условиях современной капиталистической России, правительство страны никто так долго не возглавлял. Не говоря уже о результатах самого руководства, о которых зримо напоминает преображение РСФСР, как самой крупной союзной республики, заметно при Соломенцеве окрепшей и увеличившей показатели своего поступательного развития.
Пять лет Соломенцев был у руля Комитета партийного контроля, являясь к тому же, естественно, членом Политбюро ЦК. За это время ему пришлось рассматривать сотни непростых апелляций и заявлений, знакомиться с персональными делами далеко не рядовых коммунистов, крупных партийных, советских и хозяйственных руководителей, обвиняемых не только в нарушениях партийной дисциплины и Устава партии, но и в откровенном перерождении, взяточничестве, хищениях.
Занимался Соломенцев в конце 1984 года и делом бывшего министра внутренних дел СССР Н.А. Щелокова. «После снятия Щелокова с работы его исключили из партии, – вспоминал Михаил Сергеевич. – Он с таким решением не согласился и подал апелляцию. Она была рассмотрена в КПК, куда он обратился. Все обвинения, предъявленные Щелокову, были скрупулезно изучены и получили полное подтверждение. На заседании Комитета, который вел я, Щелоков пытался отрицать предъявленные обвинения, утверждая, что его оговорили, что это клевета и сведение счетов. Членов Комитета он не убедил. КПК подтвердил исключение из партии. <…> Примерно в середине следующего дня мне сообщили, что он покончил жизнь самоубийством – застрелился из ружья. Почему? На Комитете он пусть неубедительно, но пытался доказать свою невиновность. Он имел возможность обратиться с апелляцией к очередному съезду партии. Но, видимо, как опытный работник МВД, прекрасно понимал, что съезд его не оправдает и тогда за содеянное придется отвечать перед законом. Какое решение примет суд, тоже мог предположить».
По воспоминаниям Соломенцева, возглавляемый им Комитет партийного контроля не единожды в отношении высокопоставленных членов КПСС выносил достаточно по тем временам суровые решения. Так одного из первых заместителей министра энергетики СССР исключили из партии за то, что он вместе с коллегой первым замминистра «через своих подчиненных из Дальэнерго организовали получение электробытовой техники из Японии для себя и своего окружения».
Сейчас, разумеется, такие примеры, особенно у людей молодых, могут вызвать лишь недоумение. Как же так, за что наказывать? За покровительство в организации канала по поставке японской аппаратуры? В наше время приснопамятный Чубайс, доведя АО «Роснано» практически до банкротства, получает новое назначение, а когда Россия меняет вектор своих взаимоотношений с коллективным Западом, страну свободно покидает… Как понимать такие фортели, откровенно оскорбляющие большинство российских граждан? Да, что и говорить, в советское время, до разгара «катастройки», открывшей ящик Пандоры, таких вот «удачливых» и «предприимчивых» чубайсов не только исключили бы из партии, освободили от должностей, но и завели на них уголовные дела, которые, по совокупности содеянного, вполне могли обернуться для них, вчерашних везунчиков и небожителей, высшей мерой наказания… Которую, увы, в «гуманной» России давно не применяют.
Любопытно в этой связи обратиться к воспоминаниям Соломенцева о том, как рассматривались им дела о взяточничестве. «В Комитет поступила информация о взяточничестве одного из замов министра сельхозмашиностроения Вишнякова, – писал много лет спустя Михаил Сергеевич. – Используя свое служебное положение, он брал взятки с граждан, обращавшихся к нему за оказанием помощи в получении возможности пройти курс лечения в наиболее престижной больнице или поликлинике у квалифицированных специалистов. При этом он нередко обманывал своих клиентов: взятки брал, а помощи не оказывал. Я был крайне поражен, увидев Вишнякова на заседании Комитета в качестве ответчика. Дело в том, что, когда я начал работать в Ростове, он работал первым секретарем Новочеркасского горкома партии. О нем отзывались неплохо. Через несколько лет после моего отъезда его избрали вторым секретарем Ростовского обкома, а позже он был назначен заместителем министра сельхозмашиностроения. Когда я его спросил, какая необходимость заставила превратиться во взяточника, он пробормотал, что ему стыдно смотреть людям в глаза.
Вишняков был исключен из партии, снят с работы и осужден». Представить, что сегодня могут осудить за такое вот преступление, даже клерка рангом значительно пониже, никак не получается. Такого чиновника-недотепу в современной России обязательно бы оправдали… нашли веские основания провинившегося чинушу пожалеть, войти в его явно «сложное» положение, понять; ну, может быть, пожурили бы, для острастки и демонстрации показательной борьбы с такими негативными явлениями, как взяточничество и коррупция, оказавшимися, что и говорить, неискоренимыми.
Приходилось Соломенцеву заниматься и куда более серьезными, острыми и злободневными вопросами. Во второй половине декабря 1986 года, после событий в Алма-Ате, когда от должности первого секретаря ЦК был освобожден казах Д.А. Кунаев, а вместо него избран русский Г.В. Колбин и в столице республики начались беспорядки, именно Соломенцева Горбачев направит в столицу Казахской ССР во главе комиссии по расследованию чрезвычайных происшествий. Находясь в Алма-Ате, приняв участие в республиканском партийно-хозяйственном активе и заседании Совета Министров республики, Михаил Сергеевич, несмотря на возражения со стороны КГБ, направится на городской базар. Там-то у него и сложится определенное мнение, что причиной беспорядков в республиканском центре стал национализм. Эту свою мысль по телефону он выскажет и генсеку: «Это национализм. Колбина нужно убирать».
По прошествии же лет Соломенцев огласит уже несколько иную точку зрения: «Как можно оценить эти события? Назначение Колбина – это ошибка Горбачева или преднамеренная провокация? Следует отметить, что после волнений в Алма-Ате были привлечены к уголовной ответственности практически все работники, входящие в ближайшее окружение Д.А. Кунаева. <…>
Первым секретарем ЦК КПК был избран Н.А. Назарбаев, ставший впоследствии одним из могильщиков Союза ССР.
Теперь я думаю, что главной причиной беспорядков в Казахстане был все же не национализм – хотя и это имело место – а интриги, нити которых плелись не только в Алма-Ате, но и в Москве. Национализм стал разменной картой в деле разрушения СССР и орудием в руках антисоветских сил. Кстати, и Назарбаев позже отдал национализму свою дань».
Биография Михаила Соломенцева была типичной для его бурного и кипучего времени. Родившись в крестьянской семье, он с ранних лет стремился к знаниям. Посему в школе учился прилежно, с неподдельным интересом, что и помогло ему в институте, когда твердо решил овладевать технической специальностью.
Став механиком, по распределению из стен Ленинградского индустриального института направившись в Липецк, на строительство оборонного завода № 61, ставшего впоследствии тракторным, Соломенцев с головой окунается в производство. Он работает сменным мастером в цеху по производству снарядов, затем заместителем начальника цеха, а с началом Великой Отечественной войны эвакуируется на Урал, в город Касли Челябинской области.
Там-то молодой специалист, член ВКП (б) Соломенцев, а в партию он вступил в 1940 году, проявляет себя не только грамотным инженером, но и неплохим организатором производственного процесса, в короткие сроки налаживая производство снарядов и мин в неотапливаемом цеху. А далее, в течение всей войны, он будет организовывать выпуск продукции для фронта в строго установленные сроки, без проволочек и недопустимых сбоев.
Способного и энергичного руководителя-производственника заметят и в 1948 году назначат главным инженером Златоустского завода № 259. Правда в этой должности он проработает недолго, уже в следующем 1949 году Соломенцева направят руководить станкостроительным заводом им. С. Орджоникидзе в Челябинске. В должности директора этого крупного предприятия он проработает до 1954 года.
На производстве Соломенцев проявит все свои деловые качества. В большом заводском коллективе он заработает авторитет и уважение. Рабочие и служащие увидят в нем вдумчивого и решительного управленца, способного принимать оперативные, но в то же время и выверенные решения. Естественно, произведет он должное впечатление и на профильный наркомат, партийные и советские органы, отмечавшие Соломенцева и как ответственного, принципиального коммуниста.
Работая директором Челябинского станкостроительного завода им. С. Орджоникидзе, Соломенцев переживет кончину вождя, запомнившуюся ему на всю последующую жизнь, в которой он старался к имени Сталина подходить аккуратно, прекрасно осознавая масштаб этой исторической личности.
«Известие о смерти Сталина потрясло людей, – вспоминал Михаил Сергеевич. – Думаю, не ошибусь, если скажу, что только ярые антисоветчики, антикоммунисты и обиженные Советской властью не испытали этого потрясения. Сразу, как только было передано сообщение о кончине И.В. Сталина, в цехах Челябинского станкостроительного завода, где я тогда работал директором, во всех отделах и подразделениях начались траурные митинги. Я побывал на них в нескольких цехах, выступал и собственными глазами видел сильно взволнованных, в большинстве плачущих людей, многие из которых прошли всю войну без слез. Выступать было очень трудно, горло перехватили спазмы. Некоторым становилось плохо. <…>
Состоялся городской траурный митинг. Народ заполнил всю площадь и прилегающие к ней улицы. На митинге присутствовало несколько сотен тысяч человек. Выступили многие, в том числе и я. Горечь утраты вождя великой страны, какое-то необыкновенно сильное и тяжелое напряжение души овладело мной. Очень трудно описать то состояние, в котором каждый из нас находился».
С 1954 года Соломенцев работает в партийных органах: инструктором, заведующим отделом, вторым секретарем Челябинского обкома КПСС. С 1959 по 1964 годы он работал в Казахстане первым секретарем Карагандинского обкома и вторым секретарем ЦК Компартии Казахской ССР. В 1964 году его избирают первым секретарем Ростовского обкома партии. А с 1966 по 1971 годы Соломенцев трудился в аппарате ЦК КПСС заведующим отделом тяжелой промышленности.
Двенадцать лет, с 1971 по 1983 годы Соломенцев возглавлял Правительство РСФСР. И следует отметить, что первым делом в должности Председателя республиканского Совмина он энергично возьмется за индустриализацию сельского хозяйства и подъем Нечерноземья. Остро перед ним стояла и проблема обеспечения потребностей населения в продовольствии. Но уже через год работы Соломенцева в этой ответственной должности будет зафиксирован подъем сельского хозяйства и внедрение новых форм хозяйствования, обеспечивавших существенный экономический рост.
О работе Соломенцева в должности Председателя Совмина РСФСР коротко не расскажешь. Слишком уж большие, значимые преобразования как в народнохозяйственном комплексе, так и в социальной сфере ему пришлось реализовывать. Конечно, отдельного разговора заслуживают также и кадры, которые его окружали и которые им готовились. Среди них следует прежде всего назвать В.И. Воротникова, А.М. Школьникова, Л.Б. Ермина, В.И. Казакова и др.
«За двенадцать лет работы на должности Председателя Совмина РСФСР я хорошо узнал Россию, – писал Михаил Сергеевич, – ее проблемы и наиболее слабые и болевые места. За эти годы приняты очень важные постановления Политбюро и союзного правительства по развитию экономики и решению социальных вопросов в Российской Федерации…»
Михаил Соломенцев прожил продолжительную и плодотворную жизнь. Он был убежденным коммунистом и государственником, искренне верившим в социалистическое государство, его институты, в народ и человека труда. Посему и жил этими интересами, самоотверженно трудился, старался решать многие судьбоносные для Советского Союза и России вопросы, хотя, безусловно, далеко не все ему и удавалось. Да и от ошибок, промахов, к сожалению, он, как и другие, был также не застрахован.
На закате своей жизни Михаил Сергеевич много размышлял о пройденном пути, о работе в хозяйственных и партийных органах, о славной, но и трагической судьбе Советского Союза и КПСС, о предательстве Горбачева, Ельцина и других ренегатов, разрушивших великую страну, о современной России, ее горькой доле…
«За долгие годы своей жизни я работал на всех ступенях производства, партийной и государственной деятельности, – писал ветеран в книге «Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал “врагов перестройки”». – Я имею право утверждать по собственному опыту работы, что в Советском Союзе, вплоть до осуществления придуманной Горбачевым перестройки, забота о человеке, его жизни и здоровье была первейшей обязанностью любого руководителя. Обидно, правда, что не все это делали. Но нельзя не признать тот факт, что советский человек имел мощную социальную защиту от бесчинства пробравшихся в руководящие кресла негодяев, бюрократов, морально и политически разложившихся дельцов, хапуг.
С приходом к власти так называемых «демократов», Ельцина и ельцинистов, особенно после того, как они разрушили Советский Союз, великое государство мира, разогнали и запретили КПСС, разрушили самую передовую, самую надежную в мире социальную защиту, должной заботы о человеке, начиная с его рождения и до ухода из жизни, со стороны государства и всех его управленческих структур просто не стало.
Я не хочу быть большим пессимистом, но если не пересмотреть проводимые реформы – а это могут сделать только другие люди и другие руководители – то большинство населения ожидает одна дорога – на погост. России не станет. Значительная часть населения это понимает. Но много и таких, кто все еще чего-то ждет. Людям, которым стало жить невмоготу, которых на каждом шагу обижают, пожаловаться некому. Достучаться даже до самого маленького чиновника невозможно. В руководстве России не хотят заниматься людьми, для них это мелкий вопрос, забывают, что из мелочей состоит вся жизнь человека. Поэтому на каждом шагу можно слышать, что сейчас обратиться не к кому. Раньше, при Советской власти, мы могли обратиться в любой хозяйственный, партийный или советский орган и решить так или иначе свои проблемы».
Со словами этими, рожденными в сознании крупного партийного и государственного деятеля советской эпохи, многолетнего депутата Верховых Советов СССР и РСФСР, дважды Героя Социалистического Труда, кавалера пяти орденов Ленина, двух орденов Трудового Красного Знамени, орденов Красного Звезды и Отечественной войны первой степени, трудно не согласиться. Более того, Михаилу Соломенцеву было с чем сравнивать, он сам прошел огромную школу, сформировавшись на производстве, став одним из влиятельнейших политиков и управленцев союзного масштаба, увы, будучи на заслуженном отдыхе пережившим развал, больно отозвавшимся в его сердце.
Больно было смотреть ему на Россию 90-х и начала 2000-х… На Россию, некогда, при его непосредственном и активном участии, стабильно развивавшуюся, ежегодно наращивавшую свою мощь, обильно растившую хлеб, укреплявшую колхозы и совхозы, запускавшую новые высокотехнологичные производственные объекты, строившую социальные, образовательные, культурные учреждения, жилье, объекты инфраструктуры…
«Возрождение России может осуществиться только в том случае, если это станет делом общенародным, той самой национальной идеей, которую пока безуспешно ищут нынешние реформаторы, – был убежден Михаил Сергеевич, наблюдая в последние годы своей жизни за положением дел в стране. – Думаю, что среди россиян не найдется желающих вернуться в состояние дикости. Устранив трагический разрыв между прошлым и настоящим, отравляющий нашу сегодняшнюю жизнь, они сумеют сделать свое многонациональное Отечество процветающим современным государством. Я глубоко верю в великое будущее России».
Этой всеобъемлющей верой в матушку-Россию Михаил Соломенцев и жил, трудился, созидал, решал непростые каждодневные проблемы, добивался ощутимых результатов. Жил честно, не наживая капиталов, не обрастая имуществом… Любил читать, имел большую домашнюю библиотеку. Заботился о родных, всегда внимательно относился к людям, к их обращениям, заботам и чаяниям. Потому, наверное, и оставил о себе добрую память. Память, которая, хочется верить, от нас, сегодняшних неравнодушных россиян, обязательно передастся и будущим поколениям.
Руслан СЕМЯШКИН, г. Симферополь
