В. Катасонов. Кто «рулит» «глобальной пандемией»?

Благодаря СМИ у людей сложилось представление, что среди международных организаций ведущее место в борьбе с COVID-19 занимает Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Отчасти это так. ВОЗ диктует всему миру, как вести эту борьбу, но практические возможности у нее ограничены. Бюджет ВОЗ, формируемый за счет взносов стран-членов на 2020–21 гг., недотягивает даже до 1 млрд долл. (956,9 млн). Правда, в последние годы дополнительным источником финансирования ВОЗ стали добровольные пожертвования, сегодня это основной источник для ВОЗ. На 2020–21 гг. их объем в доходной части бюджета ВОЗ определен в 4,8 млрд долл. Надо полагать, основная часть добровольных пожертвований, как всегда, придет от Билла Гейтса (Благотворительный фонд Билла и Мелинды Гейтс). Итого на 2020–21 гг. суммарный бюджет ВОЗ почти 5,8 млрд долл.

Чтобы понять, каковы финансовые возможности ВОЗ, отмечу, что утвержденный на 2020 год бюджет всей Организации Объединенных Наций (ООН) составляет 3,07 млрд долл. ВОЗ на этом фоне выглядит сверхблагополучной (по части финансового обеспечения) организацией в системе ООН. Даже если брать официальный бюджет всей ООН (тот, который формируется за счет взносов стран-членов), на ВОЗ приходится более 30% этого бюджета! Ни одна организация в системе ООН так не облагодетельствована неофициальными благотворителями типа Билла Гейтса, как ВОЗ. И все равно нынешний бюджет ВОЗ в 5 млрд долл. выглядит жалким на фоне денег, которые необходимы, чтобы спасти человечество от COVID-19.

Конечно, предполагается, что затраты на конкретные мероприятия по борьбе с коронавирусом должны нести государства, а не международные организации. Кое-какие государства действительно проявили щедрость в этом вопросе. Например, США. Весной американский минфин выделил на борьбу с коронавирусом и смягчение социально-экономических последствий пандемии 2,2 трлн долл. Однако у Америки есть печатный станок: ФРС США напечатала дополнительные триллионы и дала их взаймы американскому казначейству. А если учесть еще триллионы долларов, напечатанных ФРС и выданных напрямую в виде кредитов американской экономике, суммарная величина денежной массы, брошенной на спасение от коронавируса, составила в США 6 трлн долл. (30% ВВП страны).

У большинства стран мира такого волшебного источника денег нет. ВОЗ загоняет бедные и беднейшие страны в пандемию страха, но кроме «советов» и «директив» она ничего этим странам не дает.

И тут на арену в качестве спасителей человечества выходят некоторые институты, которые никакого, казалось бы, отношения к эпидемиям, пандемиям и вообще к медицине не имеют. Я имею в виду МВФ и Всемирный банк (ВБ). Они привыкли оперировать большими деньгами. Еще недавно они были далеки от медицины и здравоохранения, но в 2020 году у них произошел революционный разворот. Причем не ко всей медицине и не ко всему здравоохранению, а лишь к тому, что касается COVID-19.

Международный валютный фонд предоставил 81 стране кредитные средства на сумму почти 100 млрд долл. на преодоление последствий пандемии коронавируса. Об этом заявила 29 сентября директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева. Среди получателей денег МВФ – страны Азии, Африки, Латинской Америки, постсоветские страны. Так, в конце мая было принято решение о выделении Украине очередного кредитного транша примерно в 5 млрд долл. Выделенный транш, по требованию МВФ, должен быть использован целевым образом – «на ликвидацию последствий пандемии в экономике Украины». На те же цели МВФ выделил 375 млн долл. Узбекистану. МВФ вел переговоры с Белоруссией на ту же тему, предполагаемая сумма кредита – 900 млн долл., но кредит не состоялся. Политические соображения для МВФ оказались важнее, чем угроза COVID-19 в Белоруссии.

В целом кредитная активность МВФ под флагом борьбы с COVID-19 сводится к финансированию мер по ликвидации последствий и смягчению вирусно-экономического кризиса в странах-членах. Борьбой с COVID-19 в медицинском смысле МВФ не занимается.

А вот Всемирный банк (ВБ) взял на себя бремя непосредственной борьбы с пандемией; он, как и МВФ, заявил, что приоритетным направлением его деятельности станет ликвидация последствий и смягчение вирусно-экономического кризиса. Разворот ВБ в сторону новых задач весной 2020 года был даже более крутым, чем у МВФ. Ведь новые задачи весьма для банка непривычны, они имеют отношение к медицине, эпидемиологии, медикаментам, вакцинации, карантинным мероприятиям, тестированию населения и т.п. Для этого нужен опыт, нужны специалисты, коих во Всемирном банке на начало сего года практически не было.

Под Всемирным банком следует понимать Группу Всемирного банка, в которую, кроме основного института – Международного банка реконструкции и развития (МБРР), входит также Международная ассоциация развития (МАР), Международная финансовая корпорация (МФК) и Многостороннее агентство по инвестиционным гарантиям (МАИГ). В мае президент Группы ВБ Дэвид Малпасс с гордостью рапортовал: «Группа Всемирного банка быстро и решительно приступила к осуществлению операций экстренного реагирования в 100 странах мира, применяя механизмы, позволяющие другим донорам оперативно расширить масштабы этих программ. Чтобы экономика снова начала расти, мы должны поставить своей целью принятие быстрых и гибких ответных мер, позволяющих урегулировать чрезвычайную ситуацию в здравоохранении, предоставить денежные средства и иную масштабируемую поддержку, чтобы защитить бедные слои населения, поддержать частный сектор, повысить устойчивость экономики к потрясениям и ускорить ее восстановление».

На сайте Группы ВБ в комментариях к этому заявлению президента даны некоторые подробности: в упомянутых 100 странах проживает 70% населения планеты. 39 из этих 100 стран расположены в Африке к югу от Сахары. Почти треть всех проектов осуществляются в странах, затронутых нестабильностью и конфликтами (Афганистан, Гаити, Нигер, Чад). К началу октября число стран, которым ВБ оказывал помощь для борьбы с COVID-19 и его последствиями, увеличилось до 111.

Также: «С марта Группа Банка оперативно предоставила странам рекордные объемы помощи, призванные содействовать их усилиям по защите бедных и уязвимых слоев населения, укреплению систем здравоохранения, поддержке частного сектора и ускорению восстановления экономики. Эта помощь – самая масштабная и оперативная антикризисная программа в истории Группы Банка – стала важной вехой на пути выполнения обязательства Группы Банка предоставить в течение 15 месяцев 160 млрд долл. США в виде грантов и финансовой поддержки, чтобы помочь развивающимся странам справиться с медицинскими, социальными и экономическими последствиями пандемии COVID-19 и карантинных ограничений в экономике развитых стран».

Упомянутая выше цифра в 160 млрд долл. – обязательства Группы ВБ на срок с апреля 2020 года до 30 июня 2021 года. Чтобы понять, насколько это большая для ВБ сумма, приведу некоторые цифры. В 2018 году Группа столкнулась с острым дефицитом финансовых ресурсов. Было принято решение об увеличении оплаченного акционерного капитала МБРР и МФК на 13 млрд долл. В итоге, как сообщалось на сайте ВБ, «ожидается, что после принятия одобренных сегодня (21 апреля 2018 г. – В.К.) мер среднегодовой объем средств, имеющихся в распоряжении всех финансовых учреждений Группы Всемирного банка, будет составлять 100 млрд долл. США в период между 2019 и 2030 финансовыми годами, что благоприятно отразится на положении всех членов Группы Банка, независимо от уровня их дохода».

Получается, что все без остатка деньги ВБ в течение 15 месяцев будут брошены на фронт борьбы с COVID-19. Впору переименовать Всемирный банк во Всемирный фонд борьбы с COVID-19! Из объявленной суммы 12 млрд долл. сразу же были определены для финансирования закупки и распространения вакцин от коронавируса COVID-19. Обещанные деньги с апреля регулярно выдаются. Вот одно из последних сообщений: Совет директоров Всемирного банка в начале октября одобрил выделение пакета размером 12 млрд долл. для развивающихся стран на закупку тестов и лечение COVID-19.

А теперь отвлечемся от цифр и задумаемся.

Всемирный банк был учрежден 76 лет назад на конференции в Бреттон-Вудсе. В 1995–2000 гг. я работал в одном из проектов ВБ для России и могу смело утверждать: за всю историю МБРР и всей Группы ВБ этот международный финансовый институт ни разу не проделывал таких кульбитов; как говорят сейчас, переобулся на ходу. Зная немного специфику работы Всемирного банка, хочу сказать: в этой организации никогда не принимаются скоропалительные решения, любые экспромты там исключены. Любой вопрос готовится загодя, иногда в течение нескольких лет. И резкое включение ВБ в борьбу с COVID-19 имеет все признаки «экспромта», хорошо подготовленного загодя.

Обратимся к первому полноформатному официальному документу ВБ по теме COVID-19. Он называется World COVID-19 Strategic Preparedness and Response Program (SPRP) – «Программа стратегической подготовки и реагирования на COVID-19 в мире (ПСПР)». Документ объемом в 60 страниц датирован 2 апреля 2020 года. На титульном листе имеется подзаголовок, из которого следует, что дается описание лишь первой фазы программы, в рамках которой планируется реализация 25 проектов.

Первое, что бросается в глаза: документ тщательно отшлифован; мне известно много других документов ВБ, качество которых оставляет желать много лучшего. Особенно удивительно, что в документе затрагивается много вопросов, которые находятся вне компетенции профессиональных финансистов, банкиров, специалистов по управлению проектами, юристов (таков профессиональный состав сотрудников ВБ). Это вопросы, относящиеся к вирусологии, эпидемиологии, вакцинации и т.п. По моим ощущениям, подготовка такого документа началась не позже 2019 года. Причем его разработчики получили некие исходные данные (каких в прошлом году еще не могло быть) и техническое задание, определяющее, что требуется получить на выходе. В документе имеются «оговорки по Фрейду», подкрепляющие версию, что «экспромт» готовился загодя.

Вот фрагмент на странице 6 документа (даю в моем переводе): «3 марта 2020 г. совет директоров обратился к Группе Всемирного банка с призывом принять срочные меры по поддержке стран-членов в их усилиях по борьбе с пандемией COVID-19. Совет также принял решение об учреждении фонда для обеспечения быстрого реагирования на COVID-19 в 12 млрд долл., предназначенного для помощи странам, являющимся клиентами МАР и МБРР, в их борьбе с глобальной пандемией и ее последствиями».

Итак, 3 марта сего года Всемирный банк, далекий от медицины, уже оперировал терминами «пандемия COVID-19» и «глобальная пандемия». А теперь внимание! ВОЗ произнесла слово «пандемия» лишь 11 марта, восемь дней спустя. Всемирный банк опередил ВОЗ! Конечно, и ВОЗ, и ВБ, и МВФ, и другие международные организации готовили спектакль с COVID-19 заранее и скоординированно, но произошел сбой, и Всемирный банк выскочил на сцену раньше, чем определялось «драматургами».

Обращу внимание еще на один прокол ВБ, который я заметил в докладе. Сегодня очень популярна тема: когда закончится пандемия? С умным видом политики, государственные деятели, эксперты дают свои версии ответов. И даже закоренелые пессимисты обещают, что все закончится в следующем, максимум в 2022 году. Ошибаются! ВБ рассчитывает по-другому. На первой странице упомянутого документа написано черным по белому: дата завершения первой фазы программы – март 2025 года. В том же докладе на странице 13 говорится, что, после того, как к середине 2021 года будут истрачены упомянутые 160 млрд долл., ВБ на следующие два года (до середины 2023 года) выделит на борьбу с COVID-19 еще 180–200 млрд долл. Отличный бизнес! Запуганные пандемией страны-клиенты ВБ уже особенно не торгуются по поводу того, на каких условиях им будут предоставлены кредиты и займы. Мол, как при дуновении чумы говорить о деньгах?!

Запомним: в докладе ВБ дано описание лишь первой фазы всей этой истории, которая продлится до весны 2025 года. Далее, надо понимать, наступит вторая фаза. Для Всемирного банка COVID-19 становится «вечной» проблемой. И так просто от «пандемии» коронавируса людям не избавиться – по причинам, не имеющим ничего общего с медициной, эпидемиологией и вирусологией.

Валентин КАТАСОНОВ

Источник: «Советская Россия»