Т. Куликова. Зачем Западу российский дефолт?

Минфин США отказался продлить лицензию на обслуживание российского внешнего долга, действовавшую до 25 мая и позволявшую нашей стране в условиях санкций осуществлять выплаты по суверенным еврооблигациям. Теперь суверенный дефолт Российской Федерации становится лишь вопросом времени. Что конкретно означает для нас этот дефолт, и чем он опасен?

У большинства жителей России слово «дефолт» вызывает в памяти события 1998 года, которые им запомнились как страшный экономический кризис, вызвавший резкое падение уровня жизни. На самом деле, кризис 1998 года включал в себя целый комплекс составляющих, из которых собственно дефолт, то есть отказ государства платить по своим облигациям (в случае российского дефолта 1998 года – по рублевым, ГКО), был для рядового российского гражданина, пожалуй, наименее значимым бедствием. Да, он вызвал большие потрясения в российской финансовой системе; несколько банков, державших в своих портфелях большие объемы ГКО, обанкротились, но для населения значимого эффекта это не имело, ведь в то время мало кто из рядовых граждан вкладывал деньги в гособлигации.

Основной удар по благосостоянию жителей России нанесла тогда девальвация рубля (курс доллара к рублю за месяц скакнул более чем втрое) и вызванный ею всплеск инфляции, а также резкое сокращение (в реальном выражении) бюджетных расходов, в частности, расходов на социальную сферу.

Важно, что девальвация рубля не была следствием дефолта; для обвала рубля дефолт стал лишь триггером и дополнительным усиливающим фактором. Скорее, можно говорить, что и дефолт, и девальвация были параллельными следствиями общей причины – гигантского дефицита федерального бюджета, который правительство пыталось компенсировать стремительно растущим объемом заимствований под высокий процент (то, что впоследствии назвали «пирамидой ГКО»), искусственно удерживая при этом завышенный курс рубля.

Совершенно очевидно, что нынешняя ситуация не имеет ничего общего с ситуацией 1998 года: сейчас у России стабильно профицитный бюджет и достаточно ресурсов для исполнения всех своих долговых обязательств – и рублевых, и валютных – даже в ситуации заморозки всех резервов, номинированных в долларах и евро. Так что дефолт 1998 года и дефолт, который по-видимому произойдет в ближайшем будущем, – это вещи совершенно разной природы, поэтому и последствия нового дефолта будут кардинально иными.

____________

Российский суверенный дефолт можно ожидать уже в ближайшие месяцы. Возможно даже, что будет признано, что он уже состоялся. Дело в том, что Международная ассоциация свопов и деривативов (ISDA) 1 июня зафиксировала событие «неплатежа» по евробондам Минфина России с погашением 4 апреля. В день погашения Минфин расплатился в рублях, но на западе этот платеж не засчитали, и начался обратный отсчет до официального признания дефолта – 30-дневный льготный период, когда должник все еще может расплатиться. И тогда за несколько дней до истечения льготного периода Минфин все-таки расплатился в долларах. Однако была выплачена только сама сумма погашения и последний купон, а проценты, которые набежали за время задержки оплаты, в сумму выплат Минфин не включил. И вот теперь кредиторы, не получившие процентов, инициировали дефолт Российской Федерации. Но окончательно это еще пока не ясно.

Если же на этот раз российский дефолт признан не будет, то в июне Россия должна произвести очередные выплаты купонов по еврооблигациям, номинированным в долларах США. Чтобы сделать выплаты в долларах, Россия должна использовать американскую платежную инфраструктуру, а США с 25 мая заблокировали нам эту возможность. Причем запрет касается не только платежей за счет замороженных резервов (так Минфин расплатился по купонам в марте), но и платежей, сделанных за счет новых валютных поступлений от экспорта (так, по всей вероятности, делались апрельские и майские платежи, хотя достоверной информации нет).

Когда стало известно, что США решили не продлевать лицензию на обслуживание российского внешнего долга, наш Минфин заявил, что теперь будет вынужден осуществлять выплаты в рублях. С этого начинается юридическая дискуссия, в которой наши власти пытаются доказать западным кредиторам, что такие выплаты должны быть засчитаны в качестве исполнения обязательств, и у них для этого есть несколько юридических «зацепок».

Так, у разных выпусков российских еврооблигаций условия могут несколько отличаться. У каких-то выпусков допускается возможность платить в другой валюте (даже в рублях – для выпусков после 2018 года), если заплатить в долларах невозможно в силу объективных причин. Однако у большей части выпусков такой возможности не предусмотрено: выплата в рублях там будет однозначно трактоваться как дефолт. Выпуски, по которым Россия должна заплатить в июне, как раз такие, поэтому схема оплаты в рублях, о которой говорит Минфин, от дефолта по этим выпускам нас не спасет.

Есть еще одна идея обосновать правомочность схемы с оплатой в рублях; о ней на днях писал РБК: предлагается использовать пункт «Возмещение в другой валюте» (Currency Indemnity), присутствующий проспектах эмиссии всех выпусков еврооблигаций. Этот пункт предполагает, что если Россия заплатит держателю в валюте, отличной от доллара, то платежное обязательство будет считаться выполненным, если инвестор в ближайший возможный день сможет обменять полученное количество другой валюты на доллары в причитающемся размере; если же при конвертации сумма в долларах будет меньше причитающейся, Российская Федерация обязана возместить эту недостачу держателю, а также компенсировать ему все транзакционные издержки.

В сделанном 25 мая заявлении Минфина сказано, что «выплаты будут осуществляться в валюте Российской Федерации с возможностью их последующей конвертации в оригинальную валюту обязательства через НКО АО “Национальный расчетный депозитарий” (НРД) в качестве платежного агента». По-видимому, это надо понимать так, что любые нерезиденты (в том числе из недружественных стран) смогут сразу же получить разрешение специальной подкомиссии Минфина на конвертацию рублей в доллары, а значит, на их вывод за границу, и таким образом условие пункта «Возмещение в другой валюте» теоретически будет выполнено.

Однако будет оно в итоге признано выполненным или нет, окончательно будут решать западные суды, и если наши «партнеры» действительно захотят спровоцировать российский суверенный дефолт, то обеспечить нужное решение суда им труда не составит. Или же, как вариант, они наложат санкции на НРД, и он тоже не сможет обслуживать долларовые транзакции. Да мало ли чего они еще могут придумать! Так что в нынешней ситуации, когда экономическая война идет в стиле «боев без правил», все такие «хитрые схемы» Россию от дефолта вряд ли спасут: против лома нет приема…

_________

Опишем вкратце последовательность будущих событий, связанных с российским суверенным дефолтом. Следующие даты платежей по купонам приходятся на 23 и 24 июня (по выпускам «Россия-2027», «Россия-2047» от 2017 года и «Россия-2028» от 1998 года). Потом в графике погашения внешнего долга перерыв до 16 сентября. Если по июньским платежам не будет оплаты в долларах, то будет объявлен технический дефолт и пойдет отсчет тридцати дней так называемого льготного периода, в течение которого кредиторы обязаны ждать оплаты. Если и через 30 дней Россия не заплатит, то уже в конце июля российский суверенный дефолт может быть объявлен официально.

Какие последствия будет иметь дефолт для России и ее граждан? Во-первых, в обычных обстоятельствах, когда страна объявляет дефолт по внешнему долгу, это приводит к понижению ее суверенного кредитного рейтинга и сильно затрудняет привлечение иностранного капитала в будущем; привлекать капитал становится возможным только под завышенный процент. Это основная проблема, которую может вызвать дефолт. Но для России это сейчас не актуально вообще: наши кредитные рейтинги и так уже понижены до «мусорных» уровней, а иностранный капитал к нам не придет еще долго, независимо от кредитного рейтинга.

Во-вторых, в обычных обстоятельствах дефолт провоцирует распродажи со стороны нерезидентов на фондовом рынке и отток капитала из страны, и это дополнительно усиливает девальвацию ее валюты (валюта обычно начинает падать гораздо раньше, чем объявляется дефолт; дефолт – это лишь кульминационная стадия финансового кризиса в стране). Но для России и это сейчас не актуально, поскольку после заморозки наших золотовалютных резервов нерезидентам запрещено продавать российские активы и выводить деньги за рубеж (это можно сделать только по разрешению специальной подкомиссии Минфина). Они давно бы уже все здесь распродали, но у них просто нет для этого технической возможности, и официальное признание российского дефолта им в этом никак не поможет.

Однако все это не означает, что суверенный дефолт пройдет для России совсем безболезненно. Дело в том, что после официального объявления дефолта держатели облигаций, не получившие денег (если их наберется не менее 25% от общего объема выпуска), смогут обратиться в суд за компенсацией причитающихся им выплат из имущества Российской Федерации, до которого власти западных стран смогут «дотянуться».

Это, кстати, является еще одним важным отличием грядущего российского дефолта от того, что произошел в 1998 году: тогда Россия объявила дефолт не по внешнему, а по внутреннему долгу, а там юридические последствия совсем другие: конфискацию активов государства в пользу иностранных кредиторов такой дефолт не предполагает.

В июне Россия должна заплатить в сумме по указанным трем выпускам еврооблигаций 394 млн долларов. Часть этой суммы будет выплачена в рублях российским держателям еврооблигаций, часть, возможно, будет выплачена в евро или британских фунтах тем кредиторам, которые согласятся принять такую оплату (доступ России к платежной инфраструктуре в этих валютах для выплат по внешнему долгу пока сохраняется, но может быть в любой момент перекрыт). Таким образом, 25% кредиторов, нужных для запуска судебных процедур по конфискации российских активов за рубежом, может и не набраться. Но даже если такие суды будут запущены, то суммы конфискаций пока будут незначительными.

Однако это еще не все. Дефолт сначала объявляется только по отдельным выпускам еврооблигаций, по которым оплата должна была пройти, но не прошла. Но вследствие такого дефолта наступает так называемый «кросс-дефолт», когда все держатели всех выпусков еврооблигаций получают право предъявить свои облигации к немедленной оплате в полном объеме.

На данный момент остаток российского долга в еврооблигациях, номинированных в долларах и евро, составляет соответственно 30.8 млрд долларов и 5.2 млрд евро (без учета купонных платежей). Когда эти суммы будут предъявлены к немедленной оплате и эта оплата не пройдет, кредиторы (по завершении льготного периода) уже смогут потребовать конфискации имущества Российской Федерации на более значимые суммы (хотя и здесь Россия сможет частично расплатиться в рублях – как минимум со своими резидентами).

Но кросс-дефолт – это процесс не быстрый, там есть юридические процедуры, которые надо выполнить; также необходимо, чтобы кредиторы отстояли свои права на выплаты в судах, поэтому в случае реализации сценария кросс-дефолта масштабная (на миллиарды долларов) конфискация имущества Российской Федерации за рубежом в пользу кредиторов начнется не так скоро. В обычной ситуации подобные суды могут длиться годами, но когда идут «бои без правил», нужные судебные решения, скорее всего, будут вынесены более оперативно.

Кстати, тот же самый трюк с искусственно организованным дефолтом при полной платежеспособности должника и наличии у него желания заплатить может быть проделан не только с Российской Федерацией как государством, но и с российскими компаниями – как государственными, так и частными. И тогда их имущество за рубежом по завершении всех требуемых процедур тоже может оказаться под риском конфискации.

Вот ради этой конфискации имущества российского государства и его компаний вся эта история с дефолтом и затевается. Удар по репутации, который суверенный дефолт нанесет России, – это лишь «дополнительный бонус», а не главная причина, ведь для репутации России на международной арене военно-политические факторы сейчас несопоставимо более значимы.

Какие активы попадут под конфискацию? По всей видимости, речь не идет о конфискации уже замороженных российских золотовалютных резервов, поскольку для наших «партнеров» большого смысла в этом нет. Его нет, во-первых, потому, что резервы и так заморожены и будут оставаться недоступными для России в любой обозримой перспективе, а во-вторых, потому, что из 300 млрд долларов замороженных резервов через организацию суверенного дефолта можно было бы конфисковать не больше, чем общую сумму задолженности России по внешнему долгу, то есть 30 млрд долларов и 5 млрд евро как максимум. Ради этого не стоило и «огород городить».

А вот конфискация прочего имущества России и, особенно, имущества российских компаний – это уже будет весьма сильным ударом по экономике нашей страны. И дело здесь не только в стоимости имущества, которое будет утрачено. Более важно, что сам процесс «охоты» кредиторов за российским имуществом внесет огромные дополнительные риски в любую внешнеэкономическую деятельность наших компаний. Представьте, что будет, если, например, какая-то российская нефтяная компания будет опасаться отправлять свою нефть на танкерах зарубежным покупателям из-за опасений конфискации. Да, можно будет придумывать какие-то схемы минимизации таких рисков, но это все будет сложно и дорого, так что основная цель наших «партнеров» – дестабилизация российской внешнеэкономической деятельности – все равно будет достигнута.

Могут ли западные страны сделать все то же самое без организации российского дефолта? Да, могут: для запуска процесса отъема российского имущества можно было придумать какие-то другие предлоги. Ведь смогли же они это сделать в отношении бывших европейских «дочек» Газпрома: там предлогом стало «обеспечение энергетической безопасности» соответствующих стран. Так что даже если России каким-то чудом удастся избежать суверенного дефолта, то принципиально это ничего не поменяет: российские активы за рубежом будут также подвергаться арестам и конфискациям, только под другими предлогами.

Запад пытается осуществить конфискацию российского имущества именно через объявление дефолта России (а затем и российских компаний) просто потому, что такая схема в глазах широкой мировой общественности будет выглядеть менее вопиюще. Ведь в этом случае нормы права и соображения здравого смысла нарушаются только один раз – в самом начале процесса, когда для России закрывается техническая возможность расплатиться. При этом большинство простых людей во всех странах мира даже не поймут, в чем тут дело и почему это есть вопиющее беззаконие со стороны Запада. А дальше, после признания дефолта, все происходит автоматически, в строгом соответствии с буквой и духом соответствующих законов и процедур. И уже не власти западных стран являются движущей силой этого процесса, а кредиторы, то есть частные лица и компании. Тем самым, властям западных стран удастся «отжать» российское имущество с минимальными потерями для своей репутации поборников «верховенства закона».   

Татьяна КУЛИКОВА, экономист

_____________________________________

Статья опубликована в газете «Правда», №58, 02.06.2022, https://gazeta-pravda.ru/issue/58-31261-2-iyunya-2022-goda/zachem-zapadu-rossiyskiy-defolt/