Р. Вахитов. О консерватизме ложном и истинном
Совсем недавно президент России Владимир Путин на заседании «Валдайского клуба» предложил, наконец, имя идеологии, которая лежит в основе политики современного российского государства. Он назвал ее «здоровый консерватизм».
Против консерватизма я, кстати, ничего не имею. Левопатриотическая оппозиция, к которой я принадлежу с конца 1990-х годов, также именует свою идеологию консервативной (только, конечно, с приставкой «лево»). Мы и критикуем российский режим, возникший на руинах СССР в 1991 году, за отход от традиционных российских, русских ценностей. Нас возмущали и возмущают «неолиберальные реформы», потому что это попытка насильственно насадить у нас западные, неолиберальные, буржуазные принципы. Такие как свобода, понятая как вседозволенность, нигилизм по отношению к своей истории, к культурному фундаменту российской цивилизации, апология тотальной конкуренции, индивидуализм, построенный на отрицании коллективизма, взаимопомощи, социального лада, на циничном, наплевательском отношении к своим соотечественникам, ближним.
Вспомните, с каким презрением в «святые» для них 90-е банкиры и олигархи (вчера еще – комсомольцы и коммунисты, выкинувшие свои членские билеты) смотрели на народ, который они ограбили, обрушили в нищету. С каким апломбом приватизаторы эпохи Ельцина рассуждали о том, что «пусть 30 миллионов совков вымрут», тогда-де «мы построим здесь демократию американского образца». Наши тогдашние враги – либерал-реформаторы, кстати, и не отрицали, что это мы стоим на позициях консерватизма, защищая советскую цивилизацию и русскую культуру. Они прямо обзывали нас «замшелыми ретроградами», а себя именовали «прогрессистами» (только вот принесенный ими «прогресс» обернулся разрушением промышленности, науки, образования, здравоохранения страны).
Любопытно заметить, что сегодняшний идеолог «здорового консерватизма» так и не разорвал с этими «прогрессистами», чуть не угробившими Россию и ее народ своими неолиберальными экспериментами. Стоит в Екатеринбурге зловещий «Ельцин-центр», распространяющий по всей России свои идеологические миазмы (вплоть до оправдания власовцев, которых там именуют ... «диссидентами сороковых»). «Здоровый консерватор» со своим «сменщиком» ездил открывать этот «либеральный Мордор», он регулярно носит цветы к памятнику разрушителю СССР, сдержанно, но апологетически отзывается о нем в своих выступлениях. Одиозные политические фигуры той поры вроде бессменного Чубайса до сих пор во власти, хоть и не на первых ролях. Наблюдает за нынешними власть имущими ставленник либеральной «оппозиции» и «вашингтонского обкома» Алексей Кудрин, следя, чтоб они не слишком-то сбивались с периферийно-капиталистического курса, выгодного Западу. «Здоровый консерватор» с ним «на дружеской ноге» – все-таки выходцы из одного «гнезда Собчака».
Старые ельцинские олигархи вроде Фридмана, Абрамовича, Дерипаски также «на своих местах». Правда, к ним прибавились новые, «удачливые бизнесмены», вышедшие из подлинной кузницы предпринимателей и управленцев высшего звена! Нет, я не о ВШЭ или РАНХ и ГС. Я о кооперативе «Озеро». Но от этого созданный при Ельцине уродец-капитализм не изменился, а только укрепился. Более того, появление все новых и новых олигархов, удостоенных упоминания в списке «Форбс», свидетельствует о том, что разрушительные неолиберальные реформы в России продолжаются, невзирая на громкие словеса правителя о «консерватизме». Не из ничего же рождаются все новые и новые миллиардные состояния! Это результат скрытой приватизации «нефтянки» и газовой отрасли и открытой - энергосетей, аэропортов. А на очереди – железная дорога, почта и правительство это даже не скрывает...
Пандемия коронавируса показала, что 20-летние усилия по «оптимизации» созданной в СССР системы здравоохранения увенчались-таки успехом. Она сокращена до минимума. Правда, оказалось, что теперь она не способна обеспечивать медуслугами все население в критических ситуациях. Но это ведь мелочь! – пандемия пройдет, а экономия от сокращения останется...
Переход на дистант показал, что то же произошло с образованием. После этого назвать политику послельцинского государства в области экономики и «социалки» консервативной, охранительной – значило бы издеваться над здравым смыслом...
Нам говорят о том, что с приходом преемника Ельцина в России стали возрождать традиционные, старые ценности, то есть консервативный поворот произошел, говоря языком марксизма, в сфере надстройки. Что ж, включите телевизор и посмотрите на тот омерзительный шабаш безнравственности, который лицезреют зрители федеральных каналов по вечерам... В чем отличия от ельцинской эпохи, когда были отменены нравственные запреты, и на бывших советских людей обрушили потоки порнографии – в переносном и в прямом смыслах? Пожалуй, отличие лишь одно – теперь запрещено даже намеками не соглашаться с главным начальником и критиковать и осуждать его и его «мудрый курс». Видимо, по мысли идеологов режима, это и есть основополагающая наша «традиционная ценность».
Скажете: «но ведь стали почитать Великую Победу! Парады проводят, «бессмертные полки»... Да, только эти парады проводят под трехцветным флагом, под которым воевали коллаборационисты из РОА генерала Андрея Власова. И Мавзолей драпируют, чтоб молодёжь – неровен час – не увидела имя Ленина, с которым воевали их прадеды. И на «бессмертных полках» запрещают нести портреты главнокомандующего советской армии, сокрушившей орды Гитлера, – генералиссимуса Сталина. И по телевизору 9 мая показывают фильмы, где советские коммунисты изображены моральными уродами и садистами, по сравнению с которыми немецкие гестаповцы – просто таки «культурные европейцы»...
И все это госпропаганда выдает за «сохранение памяти о Великой Войне» и «почитание памяти ее героев»! И еще осуждает моральных уродов вроде татуированного молодежного певца, который всего-то пошел чуть дальше своих «учителей»...
***
Не случайно ведь нацлидер на Валдае, пытаясь объяснить, в чем же состоит его «здоровый консерватизм», стал путаться в словах, сбиваться, уводить в сторону, рассуждать о Западе. В конце концов, по его логике вышло, что весь консерватизм нынешней власти сводится ... к запрету ЛГБТ-пропаганды, поскольку она перешла все мыслимые моральные границы на «гниющем Западе». Больше никаких пунктов своей парадигмы «здорового консерватизма» он назвать не смог. Как говорится, гора родила мышь.
Впрочем, и здесь нашим властям гордиться нечем. Просто на Западе вся эта оргия извращенцев началась раньше, в 70-е, а у нас – в 90-е. Но и у нас телевизор постепенно делает своей дело. Никуда не делись «звезды» «не совсем традиционной ориентации», у которых множество поклонников. Да и «помойные шоу» практически уже подготовили россиян к крикливому «обсуждению» этих проблем – с осуждениями, но и с защитой. Думается, Малахов только и ждет, когда дадут отмашку на приглашение кого-нибудь «сменившего пол» и предвкушает количество просмотров и прибыль от рекламы...
Так в чем же состоит пресловутый консерватизм путинского руководства? Неужели он всего лишь пшик, сотрясение воздуха, маскировочный дым? Нет, конечно, дыма без огня не бывает – гласит русская поговорка. Понять суть этого «консерватизма» нам поможет старый советский анекдот.
Утро. На остановке стоит переполненный автобус с открытыми дверями, куда пытается залезть спешащий на работу гражданин. С трудом поставив ногу на подножку, он «утрамбовывает» животом впереди стоящих и кричит: «ну давайте! Есть же еще место! Там впереди свободно, я ж вижу!». Вот он все же влез, кое как расположился, вдруг чувствует, сзади его толкает такой же спешащий гражданин, так же кричащий, что «место еще есть». Он поворачивается к нему и заявляет ему в лицо: «куда прешь, шляпа! Автобус – не резиновый!».
Читатель уже понял, что я имею в виду. Ушлые господинчики, вовремя выбросившие партбилеты и удостоверения советских спецслужб, и пристроившиеся к разрушителям СССР – либерал-реформаторам 90-х, заполучили-таки свои куски бывшей общенародной собственности, успешно конвертировали их в дворцы за границей, в дорогущие яхты, в счета в швейцарских банках. Одновременно они заняли места в высших госструктурах, в правительстве, в госкорпорациях, в Совбезе, в Совфеде, в Госдуме. Им все очень и очень нравится (а что народ страдает – то можно ведь ему перед выборами по 10 тысяч подкинуть!). И потому им совсем не хочется что-либо менять. Совсем не хочется пускать наверх людей новых, представителей младших поколений, да еще не родственников, не сынков друзей, а чужих, с улицы... А те ерепенятся, митингуют, требуют отставок, создают движения, выдвигаются, требуют честных выборов... Они что, против стабилизации? Не иначе агенты Госдепа!
Свое мелкокорыстное желание жить и дальше всласть наши власть имущие и выдают за консерватизм (будто у них есть убеждения!). На самом деле все прозаичнее. Пока они не урвали «сладкие куски» богатств нашей страны, они кричали о переменах, им было выгодно зваться прогрессистами. Теперь они хотят сохранить и приумножить то, что урвали, и они называют себя консерваторами...
Только к парадигме подлинного, настоящего политического и социального консерватизма это понятное, но с моральной точки зрения сомнительное желаньице и дальше пировать во время «экономической и социальной чумы» вряд ли имеет. Консерватизм – это не рефлекс, заставляющий цепляться за кресла и материальные блага. Это нечто более сложное. Консерватизм не исключает даже разумных реформ (в которых наша страна сейчас ой как нуждается!).
Конечно, слово «консерватизм» происходит от латинского слова «conservo» – сохранять, беречь. Но не любое сохранение и сбережение может считаться консерватизмом. Существуют такие традиции, институции и ценности, сохранять которые не только не нужно, но и немыслимо и смешно и уничтожение которых является первым делом для всякого честного и здравомыслящего человека.
Я уже говорил, что, увы, есть в нашей культуре этакая традиция низкопоклонства, угодничества перед начальством. Такой чиновник перед вышестоящими служащими стелется, во всем поддакивает, слова поперек не скажет, зато на подчиненных «отводит душу», унижает, орет, в грош не ставит. Традиция омерзительная, неоднократно высмеянная русской литературой – вспомните «Толстый и тонкий» Чехова или «Смерть чиновника» Толстого, но все равно живучая. Она пережила революцию, возродилась в советском государстве, пережила и контрреволюцию, набрала силу и вес в годы «стабилизации». Все мы видим на экранах телевизоров как лебезят перед президентом журналисты на «Открытых линиях», как медоточат вызванные им чиновники... Не обязательно быть политическим либералом и радикалом, чтоб выступать против сохранения таких традиций.
Создатель марксистской философии консерватизма Михаил Александрович Лифшиц считал, что истинный консерватизм выступает лишь за сохранение и развитие всего лучшего, что есть в культуре и отношениях между людьми – истины, добра, справедливости, красоты, согласия, любви, взаимопомощи, милосердия. Истинный консерватор не может быть за торжество рынка и его ценностей, за культуру и общество капитализма, потому что рынок все обесценивает, устанавливая всему денежное мерило, потому что рынок мешает людям сотрудничать, помогать друг другу, он отчуждает людей, сталкивает их любами, превращает в конкурирующих эгоистов.
И поэтому в отстаивании позиции консерватизма, по Лифшицу, едины великие консерваторы и великие революционеры – монархист Пушкин и демократ Ленин, сторонник авторитаризма Платон и сторонник коммунизма Маркс. Истинный консерватор может вдохновляться идеалом традиционного общества, бывшего еще до всевластия денег и потребительских инстинктов или идеалом бесклассового будущего общества, которое, как верят коммунисты, придет после капитализма.
Но консерватор не может и не будет оправдывать и тем более стремиться сохранить то торжество социальной несправедливости, которым была ельцинская «приватизация» (а самом деле – раздача общенародной собственности приближенным к власти бизнесменам-олигархам). Истинный консерватор не может оправдывать и уж тем более осуществлять программу, лишающую большую часть населения страны доступа к медицине и образованию. Такой консерватизм ложен, потому что он множит страдания, забитость, нищету, а не несет истину, здоровье, свет просвещения (которое, между прочим, тоже бывает разным, а не только либерально-буржуазным).
Власть пытается убедить нас, что в России есть она – сторонница «умеренного и здорового консерватизма» – и либералы и социалисты, которые желают ввергнуть страну в «великие потрясения». На самом деле либерально-буржуазной является сама власть, и она сама ведет страну к деградации, потрясениям, а может, и к «гибели». Ее отличия от либерал-радикалов лишь в том, что нынешняя власть хочет сохранить состояния и посты одним олигархам, а у либерал-радикалов – другие персональные предпочтения. А то, что сейчас Навальный и компания кричат о зажиме свобод и об избавлении от деспотизма, то те, кто помнит 1993 год, знает, как легко наши либералы превращаются в сторонников стрелять по парламенту из пушек и запрещать оппозиционные партии и газеты. «Защитите же нас от этой проклятой Конституции!» – слезно просила либералка Ахеджакова, нынешняя защитница «конституционных свобод»...
Поэтому выбор между властью и майданом – ложный выбор. Нынешняя власть рождена майданами конца 80-х, и нынешние майданы с легкостью обернутся «российским неолибералом-Пиночетом». Они – близнецы-братья и не случайно же такие личности как Кудрин легко перетекают из власти в оппозицию и обратно.
Истинная альтернатива – возрождение и сохранение традиционных для нашего народа социалистических ценностей, воссоздание социалистической державы!
Рустем ВАХИТОВ
