Панорама толстовского движения в Болгарии
Болгария – вторая вслед за Голландией зарубежная страна, где толстовское учение о ненасилии, единении и любви к человеку нашло свою основательную почву. С конца ХIХ века здесь повсеместно создавались общества, поселения, журналы, издательства, где активно следовали учению русского мыслителя.
В 1906–1908 гг. на месте селения Алан Кайряк близ города Бургас, что на берегу Чёрного моря, даже возникло местечко под названием Ясная Поляна. Здесь в двух залах библиотеки, носящей имя Л.Н. Толстого, в сентябре 1998 г. к его 170-летию был открыт музей «Болгарская Ясная Поляна». Сегодня музейная экспозиция, с любовью собранная родственниками болгарских толстовцев и его прямых наследников из России и других стран мира, насчитывает более 250-ти экспонатов, среди которых – ценные документы, снимки, рисунки, рукописи, связанные с личностью русского писателя и его последователей. Тут же расположено наибогатейшее в стране библиотечное собрание с его оригинальными и переводными изданиями за период с 1890 по 1944 гг.
Всё это делает причерноморскую Ясную Поляну притягательной для исследователей и почитателей творчества писателя с мировым именем. В туристском центре демонстрируются хозяйственные постройки, домашняя утварь, образцы одежды, которые использовали в первой трети ХХ века жители болгарского поселения Алан Кайряк [См.: 8, Рачева].
Произведения Л.Н. Толстого (особенно предназначенные для детей) многократно переводились на дружественный болгарский язык и издавались большими тиражами не только при жизни самого писателя, но и после его кончины (См.: 12: 166–167). К Л.Н. Толстому в усадьбу под Тулой часто наведывались друзья из Болгарии, многие состояли с ним в переписке. О незримом, но довольно прочном духовном присутствии русского философа в общественной и культурной жизни жителей Балканского полуострова красноречиво свидетельствуют слова профессора-историка А. Пантева, писавшего, что «испуская последний вздох, одоленный воспалением лёгких на станции Астапово, Толстой так и не доехал до «своей» Болгарии, но остался в ней навсегда» [Пантев 1999: 1060].
Вышедшая в 2006 г. в Бургасе книга «Поглед върху толстоизма в България» / «Взгляд на толстовство в Болгарии» (196 страниц, приложение с 34 фотографиями и архивными документами) [12] мыслилась как подарок литературной общественности к предстоящему тогда 180-летнему юбилею русского писателя с мировым именем. Коллектив учёных-педагогов, филологов (доценты М. Терзиева, Т. Иванова, Н. Иванова) продолжил поисковую работу в тех направлениях, которые ранее разрозненно присутствовали в отдельных статьях болгарских учёных. Задавшись целью рассмотреть распространение толстовских идей на болгарской земле, авторы сборника выделили для себя следующие приоритетные проблемы:
· последователи Л.Н. Толстого в Болгарии;
· интенсивный процесс интеграции социально-философских идей Л.Н. Толстого и гуманистических воззрений болгарских мыслителей;
· следование толстовским идеям и стилю в художественной литературе и искусстве;
· использование педагогических взглядов Л.Н. Толстого в школьной практике Болгарии конца ХIХ – начала ХХ столетия;
· распространение толстовского мировоззрения через газетно-публицистические и эпистолярные жанры и др.
В монографии подробно рассмотрено своеобразие толстовского движения в Болгарии, отмечены самобытные стороны рецепции толстовских идей и художественного стиля его произведений в культуре болгарского народа. В книге вскрывается механизм возникновения болгарского толстовского движения в ХIХ веке, раскрываются пружины, движущие развитие этого процесса, одновременно выявляется некоторая несостоятельность взглядов Л.Н. Толстого применительно к сфере экономики и социально-политическому обустройству болгарского общества этого периода. Даётся обоснование трёхэтапной периодичности толстовства в Болгарии:
· конец ХIХ века – 1907 г. (период теоретического обоснования протолстовского гуманистического направления);
· 1907 – конец 30-х гг. (появление серийных периодических изданий, активная просветительская деятельность толстовцев, создание добровольных территориальных колоний по коллективной обработке земли и вегетарианских сообществ);
· конец 30-х гг. – 40-е гг. (упадок пацифистского движения толстовцев под воздействием двух противоборствующих политических сил – фашизма на Западе и сталинизма в Советском государстве) [См.: Терзиева, 12: 20–29].
В книге отмечается, что изначально серьёзную роль в раскрытии толстовских идей сыграли историки, частные издатели и переводчики (С. Ничев, Г. Шопов, Хр. Досев, Д. Жечков, С. Андрейчин, И. Коюмджиев и др.) Со временем образно-эстетические соответствия с творчеством русского писателя были обнаружены в болгарской прозе, драматургии и даже поэзии (в частности, в творчестве Н. Венетова, И. Енчева, Й. Ковачева и др.) [См.: Терзиева, 12: 80–93].
Для болгарских толстовцев присуща богатая и разносторонняя в своей стране просветительская и культурная деятельность – с изданием газет и журналов, публичными выступлениями с докладами, театральными постановками и др. Однако в начале ХХ столетия болгарские последователи Л.Н. Толстого не смогли достаточно гибко использовать идеи своего учителя и применить их к условиям нового времени. Очевидно, именно оттого часть социально-экономических проектов «новотолстовцев» потерпела крах.
Вместе с тем следует отметить глобальное духовное присутствие русского мыслителя в общественной и культурной жизни болгарского народа на всём протяжении ХХ века. Это культурно-историческое явление, действительно имевшее место на болгарской земле и продолжающее по сей день мощно экстраполировать свои лучи в будущее двух дружественных славянских народов – русских и болгар, нашло своё толкование в коллективной монографии преподавателей из Университета им. А. Златарова в г. Бургас [Терзиева, Иванова, Иванова, 2006]. Авторы монографии руководствовались стремлением найти и предоставить вниманию читателей аутентичные материалы, связанные с распространением идей Л.Н. Толстого в Болгарии, придать личное измерение всем фактам, прикоснуться к духу и волнениям болгарских последователей Л.Н. Толстого, опубликовать их рассуждения, мнения, оценки, рассказать об их судьбах.
На обложке книги «Поглед върху толстоизма в България» [12] – одна из знаменательных для толстовского движения в Болгарии фотография. На ней запечатлены зачинатели этого движения: Ст. Андрейчин, Хр. Досев и их соратники по издаваемому в колонии Алан Кайряк журналу «Възраждане» («Возрождение»), являвшегося основной и самой высокой трибуной для учения Л. Н. Толстого в Болгарии.
Журнал «Възраждане» (1907–1935) под редакцией Ст. Андрейчина и Д. Жечкова ещё в самом своем начале получает доброжелательную оценку своего духовного учителя. Гостившему в его доме Хр. Досеву Л.Н. Толстой говорит: «Да, да, я получаю ваш журнал – он настолько симпатичен! Он единственный журнал в мире, смело проповедующий полностью наши идеи». Основанный на энтузиазме колонистов из Алан Кайряка, журнал распространяется благодаря усилиям единомышленников. Больше четверти века этот литературно-философский альманах занимает серъёзное место в культурно-исторической жизни Болгарии.
Никакие общественно-политические события, правительственные перевороты, национальные катастрофы не изменяют духовную направленность издания [Терзиева, Иванова, Иванова, 2006: 74], которую Хр. Досев определяет следующим образом: «Задачи «Възраждане» очень широкие. «Възраждане» должен опубликовать все лучшие религиозные, философские, нравственные, социальные и художественные произведения авторов всех времён и народов. Он должен дать серию биографий и изложение учения лучших представителей человечества, обширную популярную библиотеку, которая ознакомила бы народ со всеми теми самыми добрыми и важными знаниями, которые человечество приобрело во всех областях науки. И, наконец, журнал предоставит детям все самые лучшие художественные, исторические и научные труды, которые помогли бы им понять жизнь и знания» [См.: 12: 101].
Несмотря на сравнительно ограниченный социальный круг читателей, журнал «Възраждане» располагает большим числом соавторов – это 74 болгарских и иностранных поэта, 128 авторов художественной прозы и несколько сот участников в остальных разделах. На его страницах впервые в Болгарии появляются многие рукописи Л.Н. Толстого [Георгиев, Ватова 1994: 268].
Летописцем толстовского движения в Болгарии по праву следует считать Христо Досева. В своей книге «Колония “Возражданцев” в Болгарии» (год издания не обозначен) писатель очень эмоционально описывает своё первое соприкосновение в публицистическом программном сборнике с идеями Л.Н. Толстого: «...Но как только я начал читать её, она захватила меня полностью. Какая-то сила приковала всё моё внимание к печатным рядам брошюры. Я читал с огромным вниманием и неожиданно оказался под обаянием Толстого. Несколько печатных рядов было достаточно, чтобы изменилась вся моя жизнь … После первой прочитанной книжки я начал читать другие. Мой горизонт расширялся всё больше и больше. Моей радости не было границ. Мне хотелось говорить и кричать повсюду и каждому об этом новом и прекрасном, что открыл мне русский мудрец» [Досев: 72–73].
Хр. Досев изучает медицину в швейцарской Лозанне. В 1906 г. вместе с группой русских и болгарских толстовцев он нанимает хозяйство в окрестностях Лозанны – там, вероятно, и возникла его идея о воссоздании толстовских коммун в Болгарии, которая была осуществлена в деревне Алан Кайряк. Сельских колонистов того периода объединили общие идеи о неприятии военной службы, стремление к нравственному самоусовершенствованию, вегетарианство и близость к земле, которую предполагалось обрабатывать дружными усилиями.
О жизни колонистов-единомышленников в поселении Алан Кайряк можно прочитать проникновенные воспоминания Н. Венетова на страницах журнала «Възраждане» (1920, кн. I): «Эта попытка совместной трудовой жизни среди природы оставила у нас глубокое и милое воспоминание, которое исчезнет вместе с нами. Его <Л.Н. Толстого – прим. Н. Ив.> влияние, на самом деле, трудно заметить, но оно существует – по крайней мере, это так по отношению отдельных субъектов. Благодаря этой колонии и этой обильной литературе великое учение приобрело известность и привлекло единомышленников. Лично для меня это воспоминание является жизнеутверждающим оазисом, к которому в минуты изнеможения мой бедный дух часто возвращается, чтобы найти отдых и поддержку. И сегодня, вспоминая в тысячный раз эти прекрасные души, я ненапрасно горю желанием снова увидеть их – но они далеко: Досев – в России, Вульф <русский князь Гаврила Вульф, прим. Н. Ив.> – неизвестно где, Андрейчин – в Софии, Цонко Николов – на службе в деревне, а Жечков и Коматов – у Бога...» [См.: 12:178].
Христо Досев не раз бывал в России, жил в доме Л.Н. Толстого летом и осенью 1907 г. (в частности, имеются фотографии, где Хр. Досев запечатлён рядом с Л.Н. Толстым в его яснополянском кабинете и на фоне санной повозки) [См.: Рачева, 8]. Он регулярно переписывался с русским писателем. Достоверно известно о существовании девяти писем Хр. Досева Л.Н. Толстому: из Алан Кайряка, Сочи и Майкопа. Хр. Досев писал послания своему кумиру как на болгарском, так и на русском языках. В письмах почтительно высказывал опасение отнять своими рассуждениями ценное время уважаемого Учителя. Но об установившихся за период пребывания в Ясной Поляне более доверительно-близких отношениях между ними говорят его тёплые обращения: «Милый Лев Николаевич!», «Дорогой Лев Николаевич!»
Письма Хр. Досева знакомят русского мыслителя с делами в Болгарии, с изданием журнала «Възраждане», с попытками следования жителей Балканского полуострова жизненным принципам Л.Н. Толстого. В посланиях Хр. Досева заключено много тепла, непосредственности, чистосердечности, уважения, восхищения. Живописуя реальные события, Хр. Досев на конкретных примерах показывает Толстому, какими методами можно помогать его последователям глубже воспринимать идеи своего духовного наставника: «Дорогой Лев Николаевич, уже несколько месяцев, как я уехал из Ясной Поляны, и все это время очень хотелось написать вам про всё то интересное, радостное, важное, что я нашёл и узнал у нас, в Болгарии, после своего приезда – и всё не решался. Не решался, боясь отнять у вас несколько, быть может занятых, минут. Но иногда мне кажется, что не написать вам про то, что вызвали Вы и Христос у нас, – это непростительно, даже преступно. Теперь я чувствую это сильнее, чем когда бы то ни было ... И сколько у этих людей доброты, стремления, желания устроить в себе и вокруг себя новую, лучшую жизнь!» (А. Кайряк, 4.ІІІ. 1908 г.)
В другом письме к своему Учителю Хр. Досев отмечает подлинную драматичность в решительном отстаивании гражданами Болгарии их гуманистического жизненного выбора – становления на путь толстовского пацифизма: «Милый Лев Николаевич, посылаю Вам перевод письма одного отказавшегося от военной службы болгарина, моего знакомого, молодого крестьянина, который за свой отказ был осуждён сначала на два года...» (Майкоп, 28.ІІ. 1910 г.) [Опульский 1964].
Личную переписку с Л.Н. Толстым вёдет также Сава Ничев, который вместе со Ст. Андрейчиным является основателем первого в Болгарии толстовского издательства «Новое слово», просуществовавшего в Софии с 1903 по 1907 гг. Во введении к одному из своих переводов С. Ничев пишет: «Я был вынужден пробудившимся во мне сознанием искать Бога и следовать тому пути, на котором я сейчас нахожусь» [Рупчев 1994: 91]. Именно С. Ничев своими переводами сочинений Л.Н. Толстого прилагает первые сознательные усилия в распространении его идей в Болгарии. Переводческая деятельность С. Ничева особенно плодотворна после 1900 г., но и до этой даты С. Ничев переводит сочинения Л.Н. Толстого. Это преимущественно нравоучительные статьи и публицистические очерки русского мыслителя. Среди переведённых С. Ничевым сочинений можно назвать «Письмо Санкт-Петербургскому комитету грамотности», «Какова моя жизнь», «Что надо делать», «В чём состоит счастье», «Письмо прапорщику», «Сегодняшнее рабство», «Жизнь и учение Иисуса», «Ответ Синоду», некоторые из «Народных рассказов» и др. Впоследствии Ничев переводит на болгарский язык все «Народные рассказы» и издаёт их в отдельных книгах [Рупчев 1994: 91].
Переводческая деятельность С. Ничева обширна и плодотворна. Кроме как с русского, он делает переводы с немецкого и французского языков. В общей сложности он переводит на болгарский язык 32 книги (в том числе и художественную прозу Мопассана). Однако, несмотря на хорошее владение русским языком, С. Ничев почему-то никогда не решался переводить большие романы Л.Н. Толстого [Васева 2001: 183]. Предпочтения С. Ничева ограничиваются преимущественно философскими сочинениями великого русского мыслителя. В оценке историко-литературного критика Д. Юрукова, одного из выдающихся болгарских толстовцев, о качестве издаваемого С. Ничевым журнала говорится следующее: «Новое слово» предоставило болгарским читателям в хорошем переводе статьи и извлечения из сочинений Толстого и других авторов, и это то единственное, с чем будет связываться его скромная слава» [Юруков 1908: 476].
Благородным конкурентом С. Ничева был другой вдохновенный последователь Л. Толстого, Георгий Шопов, известный своим отказом от военной службы. Он издаёт журналы «Лев Толстой» и «Жизнь» (в 1907 г. выходит только один номер, далее журнал трансформируется в серийную библиотеку «Жизнь»). В 20-е гг. ХХ века художественное наследие Л.Н. Толстого издаётся в переложениях Г. Шопова, Хр. Бонева, Й. Ковачева, Г. Константинова, Н. Чонова [Васева 2001: 183]. Духовное просветление в братской любви к ближнему, организационная работа и творческие дела создают крепкие личные контакты между болгарскими последователями Л.Н. Толстого, многие из них перерастают в дружбу на всю жизнь.
Ст. Андрейчин поддерживает контакты с С. Ничевым, Хр. Досевым, Г. Шоповым, Н. Венетовым. Эти отношения задокументированы в фотографиях и публикациях в периодической печати. Благодаря любезному содействию наследников и богатым фондам музейных собраний, некоторые из них нашли место в приложении к монографии «Поглед върху толстоизма в България» [12]. Но многие другие свидетельства эпохи Л.Н. Толстого, к сожалению, безвозвратно утеряны. По свидетельству М. Ковачева, сына толстовца второго поколения Йордана Ковачева, в ходе бомбардировок Софии во время Второй мировой войны полностью уничтожена богатая библиотека главного редактора журнала «Възраждане» Ст. Андрейчина вместе с неопубликованными письмами М. Ганди и Б. Шоу и материалами для сборника в честь Л. Толстого. Сам Ст. Андрейчин спасся тогда чудом.
Благодаря неоценимой помощи М. Ковачева, авторский коллектив издания «Поглед върху толстоизма в България» имел возможность работать с архивом Й. Ковачева. Йордан Ковачев – известный болгарский адвокат, писатель, переводчик, народный представитель, общественный деятель. Он поддерживал многолетнюю переписку с единомышленниками из своей страны и из-за границы. В его личном архиве обнаружены письма известных болгарских и иностранных общественников, писателей, учёных. Богата его переписка с российскими литераторами по поводу переводов русской и зарубежной лирики, осуществлённых Й. Ковачевым. С русского Й. Ковачевым переведены стихи А. Пушкина, М. Лермонтова, В. Брюсова, Ф. Тютчева, А. Надсона, с английского – П.Б. Шелли, с французского – стихи С. Прюдома (первого нобелевского лауреата из числа писателей мира) [Иванова 2003].
Русская общественность высоко ценила Й. Ковачева как знатока и умелого переводчика русской лирики. Михаил Горбунов-Посадов, сын Ив. Горбунова-Посадова, редактора журнала «Свободное воспитание», писал Й. Ковачеву: «Ваша книга с переводами Тютчева снова очаровала меня красотой Вашего перевода, так может переводить только человек, в которого за это время вселилась душа самого Тютчева» (Письмо от 12 .03. 1938, личный архив Й. Ковачева) [Иванова 2004].
Но личная судьба Й. Ковачева весьма драматична, за свои толстовские и антимилитаристские убеждения болгарские власти дважды ссылали его в лагеря (к слову, сохранилась фотография 1938 г., сделанная в приморском городе Несебр, где Й. Ковачев запечатлён среди интернированных болгарских политических деятелей) [См.: 12: 188]. Несмотря на трудности, Й. Ковачев сохранил высоту духа и силу своих убеждений, что нашло отражение в его авторской поэме «Овидий», где в иносказательной форме, говоря будто бы о классике античной лирики, проведшем долгие годы в изгнании на северном побережье Понтийского моря, известный болгарский поэт и видный общественный деятель Й. Ковачев (с 1932 г. он Почётный член Международного союза писателей со штаб-квартирой в Париже, в 1935–1947 гг. член Совета по борьбе против войны в составе Международного Интернационала, с 1934 по 1944 гг. председатель Союза провинциальных писателей Болгарии) выразил свои собственные этические взгляды и эстетические устремления. После освобождения из очередного заключения в 1958 г. настоящим праздником для писателя Й. Ковачева явилось посещение русской Ясной Поляны под Тулой. В приложении к книге «Поглед върху толстоизма в България» опубликована фотография этого знаменательного события, где Й. Ковачев, стоя на веранде дома Л.Н. Толстого (1960), произносит свою речь перед многочисленными поклонниками русского гения [12: 190].
Современники описывают увлечённого идеями Л. Толстого Й. Ковачева как замечательного оратора и стилиста: «...после покойного профессора Асена Златарова Й. Ковачев остаётся единственным писателем и поэтом, который так щедро и вдохновенно раздаёт неисчислимые богатства своей души. Где только не звучало его чудное вдохновенное слово, такое пламенное и нежное, такое доброе, восторженное, искреннее, убедительное, невыразимо красивое. Когда Ковачев говорит, а он волшебник поэтического слова, кажется, что раскрылись двери небесные и оттуда долетает до ушей как колыбельная песня для души ангельский хор волшебный! С беседами он выступал в городах и селах. Какая прекрасная, огромная энциклопедия знаний и бессмертных мыслей может быть составлена, если записать все его сказки! К сожалению, только малая часть из них записана, а всё другое исчезнет в недолговечных следах времени» [Василев 1994: 120].
Говоря о распространении и популярности философско-эстетических идей Л.Н. Толстого в Болгарии, следует процитировать высказывание литературного критика и патрона Бургаского университета, профессора Асена Златарова: «Художник Толстой спасёт мыслителя Толстого, завещая его будущему, когда, быть может, настанет царство любви и смирения» [5: 1], а также дополнить вышесказанное словами болгарского писателя И. Волена, отмечавшего подлинно психологический склад художественного наследия русского мыслителя и подчёркивавшего особую значимость его творчества для развития всей болгарской литературы: «...У нас нет писателя, который не прочёл бы Толстого, не учился бы у Толстого» [См.: 12: 93].
Необходимо отметить, что сам Л.Н. Толстой большое значение придавал иностранным языкам, видя в них важнейшее средство международного общения и условия для распространения гуманистических идей. Помимо общения на английском, немецком, французском, Лев Николаевич читал на итальянском, польском, чешском, сербском, латинском, церковнославянском, украинском, татарском языках. В последние годы учил иврит, болгарский, турецкий, голландский. Отсюда его особое внимание к разрабатывавшемуся в то время языку эсперанто, на котором он хотел видеть переводы из литературной классики народов планеты. Русский писатель находил, что для интеллектуально развитого человека объединяющим началом в культурно-просветительском плане могут служить общепонятные для многих народов мира тексты христианско-религиозного толка, когда изначальное знание фабулы древних сказаний позволяет читателю глубже проникать в символику и подтекст написанного. В то же время Л.Н. Толстой считал, что следует уделять серьёзное внимание и детской художественной литературе, которая должна быть написана на доступном для приобщающихся к чтению подростков языке – используя в том числе и разговорный стиль. Надо сказать, в лице болгарской интеллигенции из числа писателей, журналистов, художников, музыкантов, учёных он нашёл истинных союзников в деле приобщения современников к поликультурному опыту народов мира [См.: 12: 94–97].
Широкий кругозор, основанный на знании европейских, восточных и древних языков, а также высокий интерес к философии, науке, культуре, экономике – всё это позволяло болгарским толстовцам поддерживать активную переписку с прогрессивными писателями мира: Р. Тагором, Р. Ролланом, Ст. Цвейгом, Э. Синклером и др. [12: 117]. Исповедуя идеи духовного единения, нравственного совершенствования и личной свободы, болгарские поборники толстовского направления часто выступали перед согражданами с лекциями общепросветительского плана: «Место Толстого в культурной истории человечества», «Толстой и Ганди», «Николай Рерих», «Виктор Гюго – трибун человечества», «Магия книги», «Иисус – предвечный младенец» и др. [12: 121].
Даже после кончины Л.Н. Толстого его идеи продолжали активно будоражить мировую общественность. Возьмём, к примеру, небольшой штрих «из всеобщей истории человечества». Как оказалось, в трудные для России в экономическом плане годы болгарские друзья пытались оказать посильную помощь своим «единоверцам»-толстовцам. Так, письма из личного архива Й. Ковачева свидетельствуют, что в голодном для россиян 1932 г. болгарские крестьяне отправили в далёкую Сибирь русским друзьям из коммуны «Жизнь и труд», придерживавшимся вегетарианской диеты и исповедовавшим толстовские идеи «любви, истины и практически праведной жизни», семена для посева, которые принесли сибирским земледельцам добрые всходы и немалый урожай, что позволило людям выжить в страшную годину испытаний. [12: 117]. «Дипломатическую» миссию в этом деле проявил Евгений Попов, русский последователь Л.Н. Толстого, участник его третьего пешеходного странствия от Москвы до Ясной Поляны, переводчик трудов Лао-Цзы с немецкого оригинала. Он сблизился с болгарскими собратьями в коммуне Ла Кроа сюр Лютри, хорошо знал язык, вследствие того под звучание пианино часто исполнял перед Л.Н. Толстым народные болгарские песни [12: 117].
Фотографии периода 1904–1930 гг., помещённые в книге «Поглед върху толстоизма в България», подтверждают, насколько широко в стране было распространено движение сторонников вегетарианства. В частности, на одной из них на фоне громадного зафрахтованного корабля запечатлена большая группа людей в городе Бургас (1929) – делегатов XI-го Международного съезда вегетарианцев [12: 191].
Надо сказать, фотографии – это живые свидетельства своего времени, по которым мы узнаём о гуманистических устремлениях цивилизации в целом. Благородство помыслов людей, приверженных идеям Л.Н. Толстого, сквозит в глазах и в облике представителей толстовской эпохи и послетолстовского периода – воодушевленные идеями своего Учителя, его последователи готовы к дружественному единению, всепрощению, созиданию, восприятию красоты окружающего мира.
Таким образом, страница за страницей перелистывая книгу «Поглед върху толстоизма в България», можно смело констатировать, что философские и художественные идеи Л.Н. Толстого обрели на болгарской земле подлинную действенность. Болгарские толстовцы остались в истории как истинные борцы, самоотверженно и бескорыстно отстаивающие свои взгляды, как люди, имеющие высокие представления о чести и человеческом достоинстве, как лучшие представители национальной интеллигенции, не идущие на компромиссы с бесчестными чиновниками, как поборники мира и активные участники антивоенного движения.
Литература:
1. Васева Ив. Л.Н. Толстой. Переводна рецепция на европейската литературы в България. Руска литература. София, 2001.
2. Василев Д. Предтеча на нова эпоха // На колене пред истината. Паметна библиотека «А. Паскалев». Хасково, 1994.
3. Георгиев Л., Ватова П. Възраждане: Литература и периодика. Т.3 / БАН. София, 1994.
4. Досев Хр. Колонията на «Възражданци» в България // Съчинения Хр. Досева. Т. 1. Раскази и статии. София: Книгоизд-во «Възраждане», №148, б.г.
5. Едно чествуване на Толстой: Беседа от проф. д-р Асен Златаров // Литературни новини, 1928. Бр. 3. С.1.
6. Иванова Н. Йордан Ковачев – переводач на руски поэти // Годишник на Университет «Проф. д-р А. Златаров». Т. XXXІІ. Кн. 2. Бургас, 2003. С. 144–150.
7. Иванова Н. Эпистолярное наследие болгарских толстовцев // Сборник с докладами. Стара Загора, 2004. С. 418–425.
8. Музей «Българската Ясна Поляна» [Буклет] / Сост. А. Рачева, б.г.
9. Опульский А. И. Корреспондентите на Толстой в България // Език и литература, 1964. Кн. 3.
10. Пантев А. Приятели на България // България. ХХ век: Алманах. София, 1999.
11. Рупчев Г. Ново слово // Периодика и литература. Т. 3 / БАН. София, 1994.
12. Терзиева М., Иванова Н., Иванова Т. Поглед върху толстоизма в България. Бургас: Димант, 2006.
13. Шопов, Г. Ст. 1880–1932–2000: Биобиблиография. ИК «Оборище» – Панагюрище. Клуб на културните дейци, 2000.
14. Юруков Д. Кратък очърт на толстоизма в България // Л.Н. Толстой: Юбилеен сборник. Възраждане, 1908.
Статья под названием «…ЧТО ОТКРЫЛ НАМ РУССКИЙ МУДРЕЦ» (ПАНОРАМА ТОЛСТОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ В БОЛГАРИИ) опубликована в сб.: Кормановские чтения: статьи и материалы Межвузовской научной конференции (апрель 2011). Ижевск, 2011. Вып. 10. С. 133–143.
Н.В. ЛЕКОМЦЕВА, кандидат педагогических наук, доцент, член правления Удмуртского республиканского отделения Всероссийского созидательного движения «Русский Лад» (г. Ижевск)
Н.С. ИВАНОВА, профессор, доктор филологии, заведующая кафедрой иностранных языков Университета им. А. Златарова (г. Бургас, Болгария)
