«От имени живых и погибших…» Время критически отнестись к навязанным либерализмом «кумирам»
Не секрет, что Запад активно использовал Андрея Сахарова и Александра Солженицына для ликвидации СССР и прихода к власти в России прозападных русофобских сил, как и случилось в 1991–1993 годы. Существенное отличие Сахарова от Солженицына в том, что если Андрей Дмитриевич был крупным ученым мирового уровня, то Александр Исаевич на стезе своей основной деятельности – писательской – был, на мой взгляд, не слишком значительным для русской литературы писателем, незаслуженно вознесенным находившейся под западным (фактически – оккупационным) влиянием российской властью на олимп общественного внимания.
Сегодня, когда с высоких трибун постоянно говорится о суверенитете России, патриотизме, национальных интересах, возвышение Солженицына выглядит, мягко говоря, неестественным. Не имеет права Александр Исаевич Солженицын быть моральным авторитетом в современной России. Не имеет!
В подтверждение приведу некоторые малоизвестные широкому кругу читателей факты и документы, проливающие свет на историю взаимоотношений А.И. Солженицына и Михаила Александровича Шолохова из книги доктора филологических наук Николая Федя «Жизнь и сочинения Шолохова». Отрывки из нее под заголовком «Художник и власть» напечатал журнал «Молодая гвардия» (№3, 1994 г.).
26 декабря 1962 года Солженицын послал Шолохову в станицу Вешенскую письмо-открытку следующего содержания: «Глубокоуважаемый Михаил Александрович! Я очень сожалею, что вся обстановка встречи 17 декабря (на приеме Н.С. Хрущевым деятелей литературы и искусства. – В.К.) совершенно для меня необычная, и то обстоятельство, что как раз перед Вами я был представлен Никите Сергеевичу, – помешало мне выразить мое неизменное чувство: как высоко я ценю автора бессмертного «Тихого Дона».
Прямой, не боявшийся в свое время перечить самому Иосифу Сталину, Шолохов не повелся на лесть и в письме от 8 сентября 1967 года в секретариат Союза писателей СССР высказал критическую оценку ряда произведений А.И. Солженицына:
«Прочитал Солженицына «Пир победителей» и в «Круге первом». Поражает – если так можно сказать – какое-то болезненное бесстыдство автора», указывающего «со злостью и остервенением на все ошибки, все промахи, допущенные партией и Советской властью… Что касается формы пьесы, то она беспомощна и неумна. Можно ли о трагедийных событиях писать в оперативном стиле, да еще виршами. Такими примитивными и слабенькими, каких избегали в свое время даже одержимые поэтической чесоткой гимназисты былых времен! О содержании и говорить нечего. Все командиры, русские и украинец, либо законченные подлецы, либо колеблющиеся и ни во что не верящие люди…
Почему в батарее из «Пира победителей» все, кроме Нержина и «демонической» Галины, никчемные, никудышные люди? Осмеяны русские солдаты («солдаты-поварята») и солдаты татары? Почему власовцы – изменники Родины, на чьей совести тысячи убитых и замученных наших, прославляются как выражение чаяний русского народа?»
Николай Федь подчеркнул: «…Шолохов увидел то, что тщательно скрывал Солженицын, – его антикоммунизм и антисоветизм – не что иное, как крайнее выражение русофобии… Шолохов глубоко уважал мысль и поступок, если они были искренни и сколько-нибудь благородны. Здесь же, может быть, впервые в своей жизни (а в ней было немало поистине трагических страниц), столь отчетливо увидел перед собой ухмыляющееся лицо патологической ненависти, прикрытое маской советского писателя…
В отличие от иных политиканствующих секретарей и трусивших писателей, Шолохов не мог не назвать вещи своими именами. Нет, он должен был – иначе не был бы Шолоховым! – сказать то, что сказал. При этом расставил точные акценты: «оперативный стиль», низкий художественный уровень; в личном плане «мания величия», «болезненное бесстыдство», «злость и остервенение», а в общественно-политическом – гнусная клевета на советских людей, прославление изменников Родины как выразителей чаяний русского народа, недоброжелательство к простому русскому человеку…
Всей своей последующей жизнью Солженицын блистательно подтвердил справедливость шолоховских выводов. В художественном отношении он так и остался на уроне «оперативного стиля», а его любимые герои, за редким исключением, по-прежнему люди с комплексами либо предатели».
Довольно скоро после письма Шолохова в секретариат СП лицемерное подобострастие Солженицына по отношению к Михаилу Александровичу обернулось злостью, клеветой, нашедшими отражение, в частности, на пресс-конференции в Стокгольме 12 декабря 1974 года. Солженицын отмечал: «Тихий Дон» написан в чужом ключе по отношению к собственному автору. Автор (не будем говорить Шолохов) посвящает всю книгу защите казачества против иногородних и его сепаратизму от России. Шолохов же как раз иногородний и всей своей деятельностью проводит линию, прямо противоположную автору этого романа». И далее в том же ключе.
Не гнушался Солженицын клеветать и на главного конструктора Победы над фашизмом Иосифа Сталина. Он же, Солженицын, транслировал в массы ложь о немыслимом количестве жертв репрессий, более чем на порядок превосходящем официальные цифры. И сейчас лжецы и негодяи продолжают распространять в интернете клевету на вождя, приписывая ему взятые с потолка то 50, то 66, то 100 миллионов «безвинно загубленных душ». Не случайно действовавшие вкупе с Западом и его спецслужбами внутренние устроители русофобского переворота в СССР и России в 1991–1993 годы взялись всячески возносить Солженицына, призывавшего в своем манифесте «Как нам обустроить Россию» к расчленению СССР. Да-да! Именно к тому, о чем мечтали Гитлер и все остальные враги России всех времен.
Солженицын, к примеру, советовал «безотложно, громко, четко объявить: три прибалтийские республики, три закавказские республики, четыре среднеазиатские, да и Молдавию, если ее к Румынии больше тянет, эти одиннадцать – да! – НЕПРЕМЕННО И БЕСПОВОРОТНО будут отделены».
А чего стоит его льстивое обращение к США, сделанное при нахождении в этой стране 30 июня 1975 года: «Я друг Америки… США давно проявили себя как самая великодушная и самая щедрая страна в мире… Ход истории сам привел вас – сделал мировыми руководителями… Пожалуйста, побольше вмешивайтесь в наши внутренние дела». Солженицын, по свидетельству ряда источников, находясь в Канаде, в телефонном разговоре с Ельциным, приехавшим в 1992 году в США, советовал отдать Курильские острова Японии.
После того как обнаруженные черновики шолоховской рукописи «Тихого Дона» по инициативе Владимира Путина были выкуплены из частной коллекции и стали собственностью государства, обвинения Шолохова в плагиате лопнули окончательно. Но отнюдь не развеялось неприятное ощущение от лживости и маниакальной гордыни Александра Исаевича Солженицына. Что, собственно, подчеркивается высказываниями многих известных и уважаемых людей.
В своем обращении к автору «Архипелага ГУЛАГ» герой обороны Сталинграда, бывший командующий легендарной 62-й армией В.И. Чуйков написал: «Не могу перенести такой клеветы. Клеветы на армию, которая спасла человечество от коричневой чумы и которая заслужила благодарность всех прогрессивных людей мира… От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем».
Не менее остро высказался Маршал Советского Союза А.В. Василевский: «В советской, да и в прогрессивной иностранной литературе давно и неопровержимо утвердилось мнение о Власове как о приспособленце, шкурнике, карьеристе, изменнике. Лишь отщепенец А. Солженицын, перешедший на службу самым реакционным империалистическим силам, в своем циничном антисоветском произведении «Архипелаг ГУЛАГ» восхваляет и воспевает Власова, власовцев и прочих предателей Советской Родины, прославляет их за то, что они ненавидели советские порядки, пошли против собственного Отечества и могли бы, по Солженицыну, добиться успеха, если бы гитлеровцы лучше их организовали, больше им доверяли».
Философ Александр Зиновьев, который был диссидентом, подчеркивал: «Идеи Солженицына явились теоретической базой для разгрома большой России в 1991 году… Российская цивилизация понесла чудовищные материальные и моральные потери. От большой России откололось колоссальное пространство, а десятки тысяч предприятий превратились в ржавую гниль. 25 миллионов русских оказались вне Родины. Куда девалась наша фундаментальная наука? 250 тысяч ученых, докторов наук в разных сферах покинули Россию и работают на Западе. Где наша система образования, которая в 1984 году на международной конференции была признана лучшей в мире? Где наши пояса стратегической безопасности – со списанными в утиль, уничтоженными ракетами и проданным за бесценок ураном? Где, наконец, наши союзники? Спросите у Солженицына!»
С.В. Михалков в интервью журналу «Шпигель» отметил: «Ничто не может меня волновать в книге господина Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Я не вижу в ней художественных достоинств, но вот оскорбить мою страну и исказить историческую действительность ему удалось. Как, впрочем, это удавалось Солженицыну во многом, что выходило из-под его пера в последние годы… На мой взгляд, он с полным основанием может быть назван литературным власовцем».
Не понаслышке знавший лагерную жизнь Варлам Шаламов высказался так: «Талант у Солженицына более чем средний… Солженицын – футбольный мяч, который перепасовывают два форварда Би-би-си. Солженицын – не вратарь, не защитник и не форвард, не капитан команды. Он – мяч» («Вечерние беседы», середина 1970-х).
Будучи депутатом Мосгордумы, категорически выступил против установки памятника Солженицыну в Москве народный артист РСФСР Николай Губенко. По словам Николая Николаевича, все предложения Солженицына «способствовали только одному – разрушению России. Он стал знамением ее разрушения. И мое личное мнение: за что и получил Нобелевскую премию».
Не так давно высказал свое мнение о Солженицыне и повторивший гулаговскую тему романом «Обитель» (о лагере на Соловках) Захар Прилепин. В «Пятой газете» от 17 октября 2023 года появилась его обширная статья под названием «Убийственная ложь». Аргументы Прилепина весьма убедительны. Понятное дело, писатель в художественном произведении имеет право на художественный вымысел, но вымысел не должен оборачиваться подменой исторической правды откровенной исторической ложью.
Прилепин пишет: «В «Архипелаге ГУЛАГ» Солженицын посвятил восстанию 1954 года главу «40 дней Кенгира». Скажем прямо – автор почти все события в своем повествовании, мягко говоря, переиначил». Переиначил еще как! Прежде всего, по словам Захра Прилепина, Солженицын обошел в кенгирском восстании «ключевую роль оуновцев». Прилепин высвечивает такую деталь: «Заключенные у Солженицына – белые и пушистые. Сплошь невинно осужденные трудолюбивые селяне и неполживые интеллигенты – жертвы кровавого сталинского режима. А охрана и администрация – садисты, лгуны и ненаказанные преступники. Все поголовно. Кроме разве что одного-единственного – охранявшего в свое время такой же лагерь Сергея Довлатова».
Между тем основную часть заключенных составляли националисты из ОУН и «Лесные братья» из прибалтийских республик. Русских было мало, всего 13 процентов – в основном власовцы. Согласно докладной записке министра внутренних дел С.Н. Круглова и генерального прокурора СССР Р.А. Руденко в Совет Министров СССР и ЦК КПСС, «в этом лагерном отделении содержится особый контингент осужденных за наиболее опасные контрреволюционные преступления». Вот вам и «белые и пушистые»!
На первый план в качестве лидера восстания Солженицын выводит «советского офицера» Капитона Кузнецова. Он у Солженицына вовсе не служивший у немцев предатель, а боевой герой-подполковник, вся вина которого в том, что кто-то из его подчиненных перешел на западную сторону оккупированного союзными войсками Берлина. Но судя по приведенной Захаром Прилепиным выдержке из справки спецотдела Степного лагеря МВД, Кузнецов Капитон Иванович в мае 1942 года попал в плен. Находясь в Перемышленском лагере военнопленных, вступил в связь с зондерфюрером Райтером, по рекомендации которого был назначен комендантом лагеря русских военнопленных. Занимался вербовкой военнопленных для сотрудничества с немцами. Принимал участие в карательных экспедициях против советских партизан».
Прилепин считает: «…исторически недостоверные произведения Солженицына следует исключить из школьных программ!» Трудно с этим и с ранее звучавшим предложением не согласиться. Видимо, параллельно власти следует задуматься о целесообразности повсеместного увековечивания «друга Америки», «великого писателя» Солженицына в названиях улиц, памятниках. В Твери же, надеюсь, депутаты Городской думы проявят самостоятельность и примут решение об удалении из центра города появившегося, вопреки воле граждан, граффити Солженицына.
Перед депутатами, чиновниками, политиками (если они хотят следовать исторической правде, защите национальных интересов и элементарному здравомыслию) стоят задачи, которые, так или иначе, предстоит решать в отношении и ряда других искусственно созданных либералами брендов. Непростые это, прямо скажем, задачи, если иметь в виду, что чиновничество в русской провинции в массе своей беспамятливо, невежественно, несамостоятельно во мнении, склонно к показухе. Оно создавалось под задачи вчерашнего (либерального) дня, когда не стоял остро вопрос о национальных интересах, суверенитете России, о необходимости не «пилить бабло», а творчески организовывать самостоятельное развитие и сохранение народа.
Посему крайне значимыми представляются размышления философа Александра Дугина на его ТГ-канале: «Сети либералов настолько внушительны и могущественны, что с ними трудно сладить, тем более Путин выбрал стратегию очень постепенного их выдавливания. Тут даже непонятно, кто вымрет первым – они или русское население. Да, они стареют и уходят в мир иной или уезжают за рубеж. Но и с собой они забирают целые русские поколения, развращенные, сбитые с толку, подкупленные, зараженные вирусом, сведенные с ума, пущенные по ложному кругу… Поэтому надо двигаться вперед быстрее. Надо оперативно менять положение дел в культуре, образовании, информации, политической жизни. То, что там сейчас, условиям СВО в конце второго года вообще не соответствует».
Когда же мы наконец распрямимся, стряхнем морок русофобствующей либеральщины, освободимся от глубинного масонского влияния, сбросим ярмо кланово-криминального, тупого и наглого феодализма и в полной мере ощутим себя хозяевами на своей родной русской земле?
Валерий КИРИЛЛОВ, г. Андреаполь, Тверская обл.
Источник: «Советская Россия»
