О. Верещагин. Как я пытался работать по Макаренко
Мне понадобилось десять лет работы в школе – в настоящей школе, с живыми детьми, в классической обстановке – чтобы понять: Макаренко первым посмеялся бы над моими попытками что-то сделать по его рецептам. И сказал бы: «Товарищ Верещагин, вы плохо читали мои книги. Нет никаких общих рецептов. Есть дисциплина, в рамки которой нужно загнать всех, а потом... а потом работать с каждым отдельно и для каждого писать свой рецепт, причём на каждый час – новый!»
Понимаете, до большинства это просто не доходит. Педагоги то цепляются за сусально-идеалистическое учение о «светлой детской душе», то озлобляются и начинают ненавидеть детей, то старательно конспектируют какого-нибудь Спока или Сухомлинского (очень разные люди с очень разным, полярным вкладом в дело воспитания детей). И очень боятся признать, что не существует той науки, по которой они сдавали экзамены, зачёты и контрольные в ВУЗах.
Я, помнится, когда понял это – хотел уйти из школы. Меня ошарашила мысль о том, что с каждым «малолетним бараном» нужно возиться постоянно, потому что сегодня он баран, завтра – герой, послезавтра – трус, на неделе – работяга, в конце месяца – лгун... и только годам к 30 он встретит вас на улице и поблагодарит (проверено неоднократно). Тогда ясно, что вы всё делали правильно, но я-тогда этого просто не понимал и ощутил себя солдатом, который сдуру пошёл в бой без оружия; более того – выяснил, что никакого оружия в мире вообще не придумали, а биться надо!
Да, можно всех выстроить, выровнять и на этом успокоиться. И это даже не худший вариант. Но тогда становится неинтересно работать с детьми...
Поэтому, если вы собираетесь заниматься такой работой, сразу и чётко скажите себе, что самообрекаетесь на бесконечную нервотрёпку, избавиться от которой у вас не получится. И оправдание тут только одно: очень сильно отложенный и очень важный для нации результат. Если вас это не устраиваете – не беритесь, идите лучше в психологи или в адвайзеры торгового центра.
Теперь о том, почему родительское воспитание ничего не стоит.
До 10-12 лет любого (подчёркиваю, исключений нет!) ребёнка можно не просто сбить с пути истинного – при надлежащей обработке ему можно дать новую личность. Понадобится больше или меньше времени, для кого-то будет упор на побои, для кого-то – на разговоры, но это случится с каждым ребёнком, если всерьёз будет поставлена такая цель.
До 14-16 лет возникает процент – очень небольшой! – тех, кто либо активно и до конца, каким бы он ни был, сопротивляются воздействию, либо прячут свою личность за внешне принятой маской.
И где-то после 20 этот процент вырастает до 5-7% и таким остаётся на протяжении всей остальной жизни человека.
Понимаете, как бы вы ни воспитывали ребёнка, если в определённом возрасте он попадёт в чужие опытные руки и его надо будет переделать – его переделают. Это зависит всего лишь от жизненного опыта (вот почему враги Человечества очень стараются сделать так, чтобы люди – не взрослели морально!) и определённых химических процессов в организме, неумолимых, как судьба.
И даже безо всего этого, если никто вашего ребёнка не обрабатывает специально-индивидуально, годам к 12-15 ваше мнение для него будет как пыль на ветру: дунул – и нет. Гормоны-с. Опять же – именно поэтому кое-кто так старается удерживать 14-15-летних в деточках – серьёзное дело с серьёзной ответственностью эти гормоны сублимирует, нашим врагам это отлично известно.
Так что же, спросят меня, детей вообще не воспитывать?! Договорился Верещагин...
...а ещё – если вашему ребёнку грозит оказаться на морозе, не надо отпускать его туда голым. Тёплая одежда в результате его не спасёт, если он не доберётся до жилья, но она даст ему время. Хотя бы сколько-то.
Но возможно ли построить такое «жильё» в современном мире? Пока что дети сами себе его выстраивают и называется оно – Интернет.
Интернет до такой степени вошёл в нашу жизнь, что вопрос о его «нужности» или «ненужности» чаще всего даже не обсуждается.
Между тем, независимые эксперты говорят, что до 70% преступлений (речь идёт именно о преступлениях, а не о правонарушениях), которые совершаются несовершеннолетними в развитых странах мира, были бы невозможны без Интернета. Их стало бы невозможно организовать, а в значительном количестве случаев они бы просто не пришли исполнителям в голову. Для некоторых видов преступлений цифра подскакивает чуть ли не до 100%!
Адепты точки зрения «раньше было то же самое, просто никто не знал о происходящем!» (оказывается, они есть не только в РФ!), как говорят те же эксперты, плохо себе представляют тему. Сюда же относятся и те, кто вспоминает «фантомасоманию» 60-х годов в СССР, в ходе которой немало детей совершили реальные преступления – разница огромна. Ни одному кинофильму в принципе не удастся погрузить зрителя в ту смесь безнаказанности с одной и беспомощности – с другой стороны, как это делает Интернет. И тут суть не в нашем «взгляде» а в разнице воздействия на человеческий разум.
Между прочим, тщетны надежды на «родительский» или какой-то ещё «контроль» во всех его видах. Это всё равно что «контролировать» распространение героина – если оно «контролируется», это всего лишь значит, что кто-то держит распространение наркотика в руках, на судьбах «садящихся на иглу» это никак не сказывается в лучшую сторону.
Аналогия с Интернетом – прямая. Эксперты повторяют, что нужно очень сильно постараться, чтобы этого не замечать, так как у отлучённых от Интернета наблюдается классическая клиническая картина наркотической ломки. Просто мы привыкли к аксиоматике «наркотики = химия» и хотя бы «Хищные вещи века» Стругацких не желаем вспомнить. Итак, родители тут совершенно беспомощны – три четверти родителей из тех, чьи дети стали преступниками через Интернет, были уверены, что «всё под контролем, на всех его устройствах стоят программы-охранники» или даже вовсе думали, что «он никогда не посещал Интернет, у него нет даже смартфона!»
Так же тщетны «разговоры по душам» в старомодном стиле, даже если родители ведут их не по совету психолога, а искренне. Если ребёнок любит своих родителей – он не будет с ними откровенен именно из любви. Если не любит – тоже не будет откровенен, чтобы сохранить от вторжения «свой мир». Разрушено не «доверие поколений», это ошибка – разрушена вся система жизни. В этом – корни беды, причём беды нашего общества в целом, от кухонной готовки до физической культуры – а не конкретной этой беды. Попытка «слить» всё на «неправильных родителей» - это опять же вопли желающих остаться безнаказанными дилеров, 100%.
Мы погрузили детей в мир виртуального наркотика – но, кстати, при этом наказываем их по законам реального мира. Никому не приходит в голову, что очередной «школьный стрелок», к примеру, не состоялся бы, если бы в мире подростков не существовало Интернета. И это лишь самый грубый и примитивный пример. Но срок дают «стрелку», а не продавцу «телефона».
И да. Вывести детей из Интернета уже невозможно усилиями отдельно взятой семьи или даже некоей общности-общины. «Отключение» возможно лишь как минимум на сильном государственном уровне – и то с огромным трудом (для этого, кстати, вовсе не обязательно «отбирать у всех детей телефоны» – достаточно того, чтобы у них в руках оказались именно телефоны!). При этом подобные действия принесут пользу только в исполнении адекватного государства – в противном случае такая инициатива лишь развяжет руки всем тем, кто сейчас ещё худо-бедно побаивается «действий под видеозапись».
Стрела Аримана. Семью она тоже уже убила насмерть, потому что сплошь и рядом в страхе перед «улицей» или «чтобы занять ребёнка», родители сами подсаживают детей на Интернет.
Да, кстати. Читая Макаренко, а также книги его учеников (и о его учениках), обращаешь внимание на то, что самыми тупыми, бесполезными, лживыми и подлыми (вплоть до неисправимости) из физически полноценных и умственно нормальных ребят были... «семейники». Хотя, казалось бы, должно статься наоборот – уж сколько доброго сказано о семье и сколько слёз пролито над сиротской долей. А вот парадокс – именно с заласканными и залюбленными «семейниками» больше всего приходилось возиться.
Сейчас эту тему стараются обходить стороной. Потому что она беспощадно и наглядно показывает, в какого эгоистичного монстра превращается дитятко, которого «обволакивают любовью». И как эта монструозность отчётливо проявляется, и сколько бед приносит (в первую очередь – самому ребёночку), стоит «любимышу» расстаться с мамками-бабками, до какой степени он бесполезен и смешон в обычной жизни.
А теперь задумайтесь над самым важным: ведь современные психолухи-семейники как раз и твердят, закатывая глазки, в один голос: «Ах, главное – любить ребёнка! Семья – место любви, понимания и принятия!»
Почитайте ещё раз, каких моральных уродов воспитывает такой подход. А ведь сейчас он – как бы не самый распространённый в отношении детей в семьях. Куры свихнулись на любви к цыпляткам... И в будущем подобное станет причиной массового и жуткого вымирания цыпляток – Макаренко на всех не напасёшься.
Мамки, не калечьте своих детей любовью. Серьёзно предупреждаю... хотя – кто услышит-то...
… Выбросьте все методические рекомендации по педагогике и детской психологии. Те, кто их писали, либо искренне заблуждались, либо осознанно врали с какими-то своими целями. Эти книги представляют собой лишь исторический интерес – и тут они замечательны, но не более, чем тут. Запомните: каждый – каждый! – ваш ученик есть Открытие. Настоящая загадка. Галактика. Не бывает одинаковых открытий. Не существует настоящих загадок с идентичными ответами. Нет такой вещи, как повторяющие друг друга галактики. Не может быть хоть сколь-либо «общего» подхода даже к двум братьям-близнецам. Не обманывайте себя лёгкостью такого проторённого пути с «безошибочным» лекалом в руке и не оскорбляйте этой нелепой стандартизацией своих учеников.
Если вы не Творец, не Художник, не Подвижник – обойдите стороной нашу профессию. Или готовьтесь к адскому по тяжести, временами совершенно незаметному по результатам, каждую минуту новому труду, в котором никто ещё не придумал набора готовых решений даже в виде заготовок. Вы будете проклинать свой выбор – не раз. Вы будете злиться на ваших учеников – не раз. Вы будете сплошь и рядом приходить в отчаянье, блуждать в потёмках лабиринтов и биться лбом о несокрушимые стены тупиков. Хорошенько подумайте, прежде чем стать на этот путь. Не обольщайтесь тем, что «любите детей» – тот, кто бросается этими словами, легко перейдёт от этой любви к откровенной ненависти уже после первого нелепейшего, дичайшего проступка, совершённого его подопечными вопреки любой разумной логике.
Спросите себя – сможете ли вы идти вслепую во тьме по разбитой дороге, неся в руке единственный во всём мире огонёк свечи – идти достаточно медленно и спокойно, чтобы не отстали юные, идущие за вами, достаточно быстро и уверенно, чтобы их не охватил страх перед никчёмностью вождя, достаточно ровно, чтобы не погасло пламя, к которому прикованы их глаза? Спросите себя – помните ли вы, что во тьме по сторонами дороги таятся и будут таиться всегда чудища и монстры, жаждущие детской плоти и детских душ, и вы будете их вечным противником, не имеющим права на отпуск и отдых? Сможете ли вы не сюсюкать унизительно с восьмилетними мужчинами и понять слёзы четырнадцатилетнего мальчика? Сможете ли вы не скатиться до отвратительного и нелепого статуса «старшего друга» и не окаменеть в высокомерном и ещё более нелепом менторстве? Сможете ли вы всегда, ежесекундно, помнить, что одним только словом, даже не словом, одним только неудачным взглядом вы сможете навсегда сломать хрупкий росток того, что называется естеством мальчишки?
Я мог бы задать ещё множество вопросов всем, мечтающим стать учителями (они есть). Но я остановлюсь на этих и задам лишь ещё один: понимаете ли вы, что нет на нашем свете ответственности большей, чем берёт на себя Учитель?» Но я и утешу вас: «…и нет большего счастья, чем счастье Учителя, видящего великие плоды своих трудов!»
Олег ВЕРЕЩАГИН
