Легендарная советская певица. 115 лет со дня рождения Клавдии Шульженко
О певческой карьере в юные годы она и не грезила. Ее сознанием тогда завладели театр и кино, потому и представляла себя девушка актрисой драматического театра. Но судьба распорядится иначе – вокальные данные юной харьковчанки заметит опытный педагог, профессор Харьковской консерватории Н. Чемизов, а затем и главный режиссер Харьковского театра драмы Н. Синельников.
А позже, когда появится некоторый опыт участия в дивертисментах и концертных отделениях, устраиваемых после спектаклей, а также выступлений в рабочих клубах и на летних площадках, состоится и импровизированное прослушивание у известной оперной певицы того времени Л. Липковской, приезжавшей в Харьков на гастроли и отметившей дарование совсем молодой, не достигшей и двадцатилетия Клавдии Шульженко, посоветовав ей подыскивать собственный репертуар, соответствовавший ее вокальному дару и возможностям.
Слова знаменитой оперной певицы Клавдию окрылят. «Мне хотелось найти свою песню – напишет Шульженко о той давней истории в своих воспоминаниях «Когда вы спросите меня…». – Я не могла бы точно сказать, какой она должна быть, но о некоторых ее качествах уже знала. Мне хотелось, чтобы это была песня лирическая, непосредственно выражающая чувства и переживания героев. Мечтала, чтобы герои эти были не из цыганского табора, не из давно канувших в Лету аристократических салонов, а были близки и понятны мне – были такими же, как те люди, что я встречала на улицах, видела в зрительном зале нашего театра, с которыми постоянно сталкивалась в жизни. Николай Николаевич (главный режиссер Харьковского театра драмы Н.Н. Синельников. – Р.С.) часто говорил мне: «Помни, ты – актриса. Ты должна играть песню так, как актриса играет свою роль». Поэтому я мечтала также о песне, которую можно было бы играть, в которой был бы сюжет, развивалось бы действие, были бы человеческие характеры».
Так, с непростого поиска своих песен, более 90 лет тому назад и начинался творческий путь одной из самых любимых в народе эстрадных русских советских певиц, народной артистки РСФСР и СССР, кавалера орденов Ленина, Красной Звезды и Трудового Красного Знамени Клавдии Ивановны Шульженко, чье 115-летие со дня рождения приходится на эти мартовские дни.
Казалось бы, певица начинала свой путь на эстраде во второй половине 20-х годов и блистала затем на ней вплоть до начала 80-х годов минувшего столетия, – столь давно, в совершенно иной общественно-политической атмосфере, что, вроде бы, ничего общего с днем сегодняшним в ее творчестве найти невозможно. Да и само имя, по идее, должно было бы забыться. Мало ли было в истории советской эстрады знаковых имен, гремевших в свое время, и практически неизвестных широкой аудитории сейчас?
Однако, к счастью, Шульженко не забыта. Ее до сих пор помнят, и, что самое главное, память о великой певице передается из поколения в поколение. По сути, само имя певицы стало нарицательным. Оно, что и неудивительно, обросло легендами, хотя никакой грязи к нему и не прилипло, за исключением, может быть, лишь историй о том, как жилось Клавдии Ивановне с ее мужьями. Но это, разумеется, не тот вопрос, и уж тем более совсем не «грязный» и не скандальный, на котором можно спекулировать, так как сама вокалистка, по большому счету, никаких тайн из своей личной жизни не делала.
Да и какие тогда, в советские годы, могли быть тайны, если вся жизнь знаменитых артистов проходила на виду у сограждан? Просто не принято было в личную жизнь вторгаться и ее на публике обсуждать, а скрывать ее от людей… только в рамках разумного. Потому то и вспоминают Шульженко добрым словом, что человеком она была открытым, искренним, отзывчивым, хотя и не простачкой с примитивными взглядами на жизнь и отсутствием какой-либо гражданской позиции. Нет, Клавдия Ивановна была гордой, требовательной к себе и окружающим, вдумчивой, но и не лишенной юмора и проникновенного взгляда личностью, любившей жизнь, родную страну, людей, ну, и, конечно, песню, с которой и прошла она по своему непростому, а все ж счастливому пути.
О верности же песне Шульженко красноречиво высказалась в своих воспоминаниях, насколько известно автору этих строк, ни разу с момента их выхода в 1981 году в издательстве ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» не переизданных, следующим образом: «Есть старинная пословица: «Пока дышу – надеюсь». Я ее изменяю на свой лад: «Пока живу – пою». Пение для меня все – работа, творчество, жизнь. Иной раз чувствуешь недомогание, или нервничаешь из-за случайной обиды, из-за ссоры, вспыхнувшей по пустяку (это потом повод, послуживший началом неприятного разговора, покажется пустяком, а в момент ссоры кто из нас умеет верно оценить его?), или мучаешься какими-либо сомнениями, а поедешь на репетицию, начнешь петь – и откуда берутся силы, появляется творческое настроение, отличный жизненный тонус!»
Многолетнее беззаветное служение сцене для Шульженко началось в Харькове, где она родилась и где еще в раннем детстве участвовала в семейных спектаклях, проводившихся в их семье, главой которой был ее отец – бухгалтер управления железной дороги, любивший петь и не исключавший того, что и его дочь в будущем может стать певицей.
Пройдя прослушивание у самого главного режиссера Харьковского театра, прославленного Н. Синельникова, войдя в состав труппы театра, в 1923 году Шульженко впервые самостоятельно запоет на сцене и исполнит романс «Звезды на небе» в спектакле «Казнь», а спустя всего пять лет молодая вокалистка будет выступать уже в Ленинграде на сцене Мариинского театра. К тому времени у нее имелся и свой репертуар. Еще в Харькове Клавдия начнет сотрудничество со студентом консерватории, будущим лауреатом Сталинской премии и народным артистом УССР, композитором Ю. Мейтусом, написавшим для нее песню «Силуэт», балладу «Красный маяк» и зарисовку «На санках», которую певица впоследствии исполняла многие годы.
А вообще-то, к репертуару, Шульженко всегда относилась взыскательно, так как каждую исполняемую ею песню старалась пропустить через душу, сопровождая сами выступления неповторимой мимикой и жестами, что и говорило о ее потрясающей артистичности, не растраченной певицей и с годами. «Задача найти свой репертуар необычайно сложная – рассуждала Шульженко в своей книге «Когда вы спросите меня…». – Посмотрите, сколько певцов сегодня хватаются за песню, ставшую популярной. Ничего не изменяя в трактовке, которую дал ей первый исполнитель, они зачастую рассчитывают не на свои силы, свое умение, а на слушательскую любовь к данной песне. Провалиться с популярным произведением кажется невозможно. Но при этом певец теряет свое лицо, или что еще хуже, и не пытается его обнаружить. Идет тиражирование одной и той же манеры, одних и тех же приемов, индивидуальность стирается, не успев раскрыться. И это в конечном итоге печально сказывается не только на отдельных исполнителях, но и на эстраде в целом».
Ленинград на долгие годы станет родным домом Клавдии Ивановны. Именно в городе на Неве она и сформируется как профессиональный эстрадный исполнитель. Здесь же к ней придет и настоящий успех. На сцене Мюзик-холла она удачно заявит о себе в спектакле «Условно убитый» на музыку тогда молодого Д. Шостаковича. А за дирижерским пультом будет находиться знакомый ей по Харькову И. Дунаевский…
Стремительно, тогда – в самом начале 30-х годов прошлого века, для Шульженко зарождалась большая концертная жизнь. Она начинает гастролировать по стране, а следует сказать, что к тому времени певица успела выступить аж в самой Москве; дает концерты, исполняет новые песни, встречаемые слушателями тепло. Отшлифовывается ее репертуар, оттачивается мастерство. В 1935 году увидит свет и первая пластинка певицы.
В декабре 1939 года Шульженко становится лауреатом 1-го Всесоюзного конкурса артистов эстрады, проходившего в Колонном зале Дома Союзов. Три песни, исполненные ею – «Девушка, прощай», «Челита», «Записка», поразят авторитетное и представительное жюри, возглавляемое И. Дунаевским и состоявшее из писателей М. Зощенко, В. Ардова, В. Типота, мастеров эстрады Н. Смирнова-Сокольского, Л. Утесова, И. Яунзем, драматических артистов и мастеров художественного слова И. Ильинского, В. Яхонтова, Д. Кара-Дмитриева, балетмейстеров А. Мессерера, И. Моисеева, режиссера А. Крамова.
«По условиям конкурса больше трех песен петь не разрешалось – вспоминала Клавдия Ивановна. – Были запрещены и «бисы». Я спела все три предусмотренные регламентом песни, но слушатель не отпускал меня. Ухожу за кулисы, возвращаюсь на сцену и вновь ухожу – аплодисменты не стихают и не дают ведущему объявить следующего участника.
Из-за кулис взглянула на Дунаевского: он радостно улыбался и, перехватив мой взгляд, несколько раз разрешающе кивнул. В нарушение порядка спела на «бис». И снова зал, затаив дыхание, слушал немудреную историю о записке в несколько строчек, и снова волновался вместе с моей героиней, случайно соприкоснувшейся с большим и ярким чувством любви».
Известие о начале Великой Отечественной войны застало Шульженко на гастролях в Ереване, где ее прекрасно принимали слушатели. Не раздумывая, певица принимает решение срочно возвращаться в Ленинград. И вот, буквально в первые дни войны Клавдия Ивановна в Доме Красной Армии имени С.М. Кирова аттестуется как добровольно вступившая в Красную Армию, а организованный при ее самом непосредственном участии совместно с мужем В. Коралли в 1940-м году джаз-оркестр становится настоящим фронтовым ансамблем, получившем наименование Ленинградского фронтового джаз-ансамбля. Певица без промедлений начинает выступать перед бойцами и в больничных палатах, на оборонных заводах и передовой. Только в первый год работы этого коллектива на Ленинградском фронте они дадут 500 концертов.
В трудных условиях приходилось работать тогда певице, как и другие ленинградцы испытывавшей суровые лишения. «Откуда брались силы? Их мы черпали у своих слушателей – говорила почти четыре десятилетия спустя отважная вокалистка, примерившая на себя военную форму, – которые назвали наш ансамбль «боевым подразделением песни», и говорили, что концерты для них как глоток живой воды. Для таких слушателей нельзя было петь плохо. И сколько бы раз ни приходилось выступать, к каждому концерту мы подходили как к самому ответственному – ведь мы давали его для тех, кто защищал наш город, кто после концерта сразу вступал в бой, а так было нередко.
Забыть эти встречи никогда не смогу. Никогда не забуду дорогу на Колпино, пригород, ставший передним краем обороны Ленинграда. От дыма трудно было дышать, но пробирались сквозь обстрелы, сквозь развороченные составы поездов, чтобы выступить перед бойцами и командирами, ведущими почти непрерывные бои. <…>
Смогу ли забыть и тот концерт, когда после исполнения «Мамы» девушки-связистки в красноармейских гимнастерках поднесли мне букет полевых цветов. Цветы в Ленинграде вообще были редкостью, а эти скромные, но такие прекрасные, полевые, когда вокруг обожженная огнем земля, казались чудом. Политрук части объяснил, что девушки собрали этот букет по цветочку на нейтральной полосе, простреливаемой вражескими снайперами. Какими словами благодарности можно ответить на такое выражение любви к нам, артистам, к нашему труду? Я расплакалась, целовала девушек, просила их не рисковать жизнью, а потом пела для них все, что они хотели».
В военное лихолетье голос Шульженко звучал на всех фронтах, она стала тогда настоящей народной любимицей. Воплощением же нежности и затаенной тоски по дому стала исполненная ею песня «Синий платочек», рассказывавшая о разлуке с любимой, о проводах на фронт. Салонный романс, написанный изначально польским композитором Е. Петербургским, получил, благодаря тексту лейтенанта М. Максимова, совершенно иное звучание. С тех пор и стала эта песня неизменной спутницей Шульженко на всех ее концертах как военного, так и мирного времени.
А тогда, на фронте, слова песни бойцами переписывались и заучивались наизусть. Фактически, «Синий платочек» стал народным произведением, активно воевавшим в годы войны. И сегодня даже трудно представить, когда где-нибудь в концертах звучат военные песни, и при этом не прозвучит «Синий платочек». Такого и быть не может – столь велико эмоциональное влияние этой песни на слушателя. К счастью, оно не ослабевает с годами.
Исполняла в годы Отечественной войны Шульженко и другие, полюбившиеся в народе песни. Среди них в первую очередь следует назвать «Вечер на рейде» В. Соловьева-Седого, А. Фатьянова и «Давай, закурим!» М. Табачникова, И. Френкеля. Эти песни с годами станут неизменными символами советского песенного искусства времен войны. Не забыты они и в наше время.
За свою концертную деятельность в годы войны, которая не ограничивалась Ленинградом, а распространялась по многим городам страны, в том числе и находившимся в тылу, а также и Москвой, где их коллектив 21 февраля 1943 года представит большую программу, получившую название «Города-герои», – Шульженко была награждена в 1942 году медалью «За оборону Ленинграда» и в 1945 году орденом Красной Звезды, которым необычайно гордилась.
Послевоенные годы стали для певицы наиболее плодотворными в ее певческой карьере. Уже в 1947 году композитор В. Соловьев-Седой предложил Шульженко исполнить его сюиту на слова А. Фатьянова «Возвращение солдата», бывшую, по сути, одноактным спектаклем в шести эпизодах. И двухмесячный изнурительный труд певицы по подготовке этого песенного цикла для концертной программы, готовившейся к 30-летию Великой Октябрьской социалистической революции, не пройдет даром. Зритель эти песни встретит восторженно. Но особо ему понравится песня «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», также ставшая одной из визитных карточек певицы, не единожды получавшей впоследствии на концертах записки примерно такого содержания: «Просим вас исполнить нашу любимую песню «Где же вы теперь, друзья-однополчане?»
Коль уж речь зашла о записках, которые Шульженко получала на своих концертах, то следует сказать, что куда больше, причем долгие годы, она получала от своих поклонников писем, приходивших со всех уголков Советского Союза и из-за рубежа. Это были теплые и трогательные послания вокалистке, давно и основательно вошедшей в их повседневность и которую они без прекрасного голоса Клавдии Ивановны, уже не воспринимали.
Приведу на сей счет выдержку из письма, пришедшего к певице в августе 1966 года из Ниццы от бывшей певицы русского происхождения Е. Пик-Горватт: «У меня много Ваших пластинок – около пятидесяти романсов и песен. Но, к сожалению, не все. А я так бы хотела иметь их все. Мое главное удовольствие – слушать Вас. <…> 31 июля слышала станцию «Маяк». Шла передача для моряков, и, когда объявили, что у микрофона Клавдия Шульженко, сердце мое учащенно забилось. Вы пели «Вальс о вальсе». Я восхищаюсь Вашим умением владеть всеми песенными жанрами и точно чувствовать их стиль. Ваш ласковый и теплый тембр голоса, Ваша музыкальная фразировка и безукоризненная дикция дают Вам возможность создавать действительно песни-спектакли. Собственно говоря, за всю мою 40-летнюю артистическую деятельность я в первый раз встретила такую певицу».
И таких писем в адрес певицы приходило огромное множество, тысячи.
Пятидесятые годы были для певицы достаточно продуктивными. Клавдия Ивановна, являясь тогда одной из ведущих артисток советской эстрады, по-прежнему много гастролировала по стране, записывала новые песни, среди которых следует выделить такие, как «Студенческая застольная» А. Островского и О. Фадеевой, «Студенческая прощальная» Л. Поляковского и О. Милявского, «К другу» А. Островского и Н. Дунаева, «Срочный поцелуй» А. Островского и Ю. Цейтлина, «Мой старый парк» А. Островского и В. Бахнова, Я. Костюковского. В 1952 году рекордным тиражом в 2 миллиона экземпляров выходит пластинка Шульженко «Голубка». А в следующем году она снимается в музыкальном фильме-концерте «Веселые звезды», в котором исполняет одну из самых любимых своих песен – «Молчание» И. Дунаевского на стихи М. Матусовского.
Разумеется, многие песни из репертуара Шульженко в наше время мало известны широкой публике. Время взяло свое, да и записи тех же 30 – 40-х годов ушедшего столетия, сегодня мало доступны. Но, все же, при желании, певческое наследие певицы можно изучать, слушать, обсуждать… В этой связи, думается, необходимо назвать тех композиторов и поэтов, кто писал свои произведения для Клавдии Ивановны.
Итак, певица сотрудничала и исполняла песни братьев Покрассов, А. Новикова, П. Германа, В. Кручинина, И. Дунаевского, К. Листова, Б. Фомина, В. Липатова, В. Борисова, Ю. Милютина, В. Соловьева-Седого, Ю. Мейтуса, Е. Овчинникова, Е. Жарковского, О. Строка, А. Лепина, А. Цфасмана, З. Левиной, В. Мурадели, С. Каца, Л. Бакалова, И. Жака, А. Рязанова, П. Марселя, И. Дзержинского, Б. Мандруса, Г. Носова, А. Владимирцова, Н. Минха, Б. Мокроусова, М. Табачникова, А. Долуханяна, Н. Богословского, А. Островского, С. Туликова, М. Фрадкина, В. Левашова, Д. Ашкенази, Я. Френкеля, О. Фельцмана, Г. Пономаренко, Э. Колмановского, Б. Фиготина, Л. Лядовой, Ю. Владимирова, Д. Тер-Татевосяна, Г. Подэльского, Р. Хозака, А. Мажукова и других композиторов.
Авторами слов песен являлись поэты А. Шмульян, В. Лебедев-Кумач, М. Исаковский, М. Светлов, И. Френкель, Г. Гридов, Н. Лабковский, С. Болотин, Т. Сикорская, И. Уткин, А. Чуркин, О. Фадеева, Н. Грибачев, В. Гусев, С. Фогельсон, В. Дыховичный, А. Коваленков, С. Михалков, М. Лисянский, Я. Зискинд, Л. Ошанин, Е. Долматовский, Я. Хелемский, П. Шубин, В. Лифшиц, Ю. Цейтлин, Г. Рублев, Е. Агранович, А. Фатьянов, Я. Костюковский, В. Харитонов, З. Петрова, Н. Доризо, Г. Шергова, И. Кобзев, О. Милявский, Г. Регистан, К. Ваншенкин, Б. Брянский, П. Леонидов, А. Ольгин, Е. Евтушенко, А. Поперечный, М. Пляцковский, В. Лазарев, И. Кохановский, О. Гаджикасимов, И. Кашежева и другие.
Будучи действительно очень любимой советскими гражданами, объехав весь Советский Союз, Клавдия Ивановна лишь в 1971 году удостоится высокого звания народной артистки СССР. Через пять лет, к 70-летнему юбилею певицу наградят высшей государственной наградой – орденом Ленина. В тот юбилейный год, 10 апреля, в Колонном зале Дома Союзов она даст и большой юбилейный концерт, посвященный 70-летию со дня рождения и 50-летию творческой деятельности. На нем Шульженко вновь продемонстрирует свой уникальный талант и высокое мастерство. А в 1980 году выйдет ее 23-я по счету, берущему начало в 1954 году, долгоиграющая пластинка. Через три года советскому телезрителю покажут фильм «Вас приглашает Клавдия Шульженко», в котором будет представлена история жизни певицы, рассказанная от первого лица. Внешне все будет выглядеть нормально, да и оптимизма Шульженко было не занимать…
Тем не менее, годы будут брать свое. Здоровье начнет ухудшаться, обострятся хронические заболевания, станет подводить и память. В вечность великая певица уйдет в июне 1984 года в возрасте 78 лет. Последним и постоянным ее пристанищем станет Новодевичье кладбище.
Время неумолимо бежит вперед… Тридцать лет прошло с тех пор, как перестало существовать государство, в котором Клавдия Ивановна состоялась как профессиональная эстрадная певица, добившаяся к тому же небывалых высот и ставшая одной из самых любимых страной вокалисток своего непростого, но и героичного, созидательного времени. Символом советской эпохи справедливо называют великую певицу, и тут нет и толики преувеличения.
Память о истинно народной артистке постарались увековечить в Москве и городе ее детства и юности – Харькове. Практически три десятка лет из далекой Вселенной смотрит на землю и астероид, открытый в сентябре 1986 года астрономом Крымской обсерватории Л. Журавлевой и названный именем певицы.
Не часто, но все же звучит голос Клавдии Ивановны по телевидению и радио. Сохранились и книги, написанные о ней, а также и ее собственная, «Когда вы спросите меня…», литературную запись которой осуществил известный писатель и журналист Г. Скороходов, увы, также покинувший этот мир.
Давайте же продолжим хранить добрую память об этой великолепной женщине, блестящей певице, патриотке, всем сердцем служившей песне и большой великой стране, в которой «песня строить и жить помогает».
Руслан СЕМЯШКИН, г. Симферополь
