Л. Фионова. Золотое Кольцо потеряли?

За нашей спиной Волга – великая русская река, скрепа. Натуральная скрепа, и не надо придумывать искусственные. Лето для экспертов «Комитета Ста» не время отпусков и пляжей. Эксперты нашего комитета работают сейчас по регионам России, потому что климатическая и экологическая ситуация просто катастрофическая, предсмертная. Наши люди работают в Московской области, в Сочи на Красной Поляне – этот уникальный субтропический уголок Олимпиадой был превращен в асфальтобетонный кошмар. Один из наших ведущих экспертов, Н.В. Курьянович, сейчас на своей исторической родине, в Иркутской области. Иркутск, как поется в песне, «середина земли». Он будет работать в области Байкала и Ангары. Мы на Волге, мы в Угличе.

Будем говорить про Углич. Углич был официально признан частью Золотого кольца, а сегодняшний наш эфир мы назовем «Москва теряет Золотое кольцо». Начнем с самого начала: откроем любые данные официальной статистики. В Ярославской области смертность вдвое превышает рождаемость. Каждый год, когда приезжаешь в Углич, чувствуешь надвигающееся опустошение… Уже на крыше Машиностроительного завода (Угличмаш, основан в 1937 году. – Прим. ред.) растут березки, на Часовом заводе (Угличский часовой завод «Чайка», производство начато в 1937 году, завод основан в 1950 году. – Прим. ред.) ничего не происходит, он как стоял, так и стоит. Продукцию сырзавода (Угличский сыродельно-молочный завод, производство запущено в 1935 году, завод основан в 1973 году. – Прим. ред.) …я не знаю, можно ли это сыром называть и можно ли это есть. Какая-то липкая замазка. В городе вымирает детородный слой населения – соотношение женщин и мужчин 5 к 1. Численность Углича падает на глазах. 34 тысячи официально, но нет такого числа. Даже по данным МВД – 28–29 тысяч. Молодые мужчины, те, кто мог бы поднять город, они уезжают. Уезжают, чтобы работать где-то.

Когда вы едете из Москвы в Углич, остается впечатление кошмара. 

Сначала, ужасная переполненная Москва. Москва не имеет права иметь Золотое кольцо, потому что столица сама уже ад. Собянин уничтожил город, набив туда 30 миллионов жителей. Строительная группировка Хуснуллина (Марат Шакирзянович – вице-премьер правительства Мишустина, 10 лет до того руководил градостроительной политикой в столице. – Прим. ред.) уничтожила все эти пригородные леса. Город задыхается и вдобавок, как вишенку на торт, построили этот храм в Кубинке (Храм Воскресения Христова, или Главный храм Вооруженных сил Российской Федерации – 95-метровый храм, сооруженный в честь 75-летия Победы в Великой Отечественной войне; площадь храмового комплекса – 11 тыс. м². – Прим. ред.), убив подмосковный лес. 

Чем будет дышать Москва? Прежней Москвы нет и нет ее Золотого кольца. Ярославская область упала. Иваново – женский город, Углич – женский город. Сюда намеренно везли женщин для работы на производствах. Как будет жить Иваново – город невест? Это не город невест, это город старых дев – несчастных женщин со сломанной судьбой. 

В Угличе – совершенно такой же жуткий ландшафт. Сначала в Московской области нормальная дорога, заехали за область – стиральная доска. Весь Углич – это не дороги – это ямы. Это стыдно и опасно. Мы проводили свой социологический опрос, и мимо нас прошла женщина, которая на нас посмотрела с ненавистью. Самый грозный мотив, который тут есть: «Не обливайте наш город грязью, мы хорошо живем!» До какой же степени нужно было сломать чувство собственного достоинства, чтобы этот нищий город, разрушенный, без рабочих мест, называть хорошим местом для жизни?! 

В Ярославской области еще кошмарнее картина – там все заросло борщевиком! Его же надо было выкосить, когда он был маленький. Сейчас он стоит два метра ростом, и эти ядовитые семена засеют всё вокруг. Мы отравим всю флору и фауну центра России. Потому что Верхняя Волга – это срединная земля, это основная земля. Борщевик ядовитый. Убитые дороги. Отсутствие рабочих мест. Люди абсолютно упали так же, как и угличские дороги. Их сознание отравлено телевизионной пропагандой. Они считают, что так жить можно. 

Но вы понимаете, какая штука, мы можем где-то пригнуться, прижаться, попытаться выжить вот в этом строе, когда пенсии в Угличе 13 тысяч считаются нормальными, когда ЖКХ – 7 тысяч. Как на это можно жить?! Выживают огородами. Это же позорище в XXI веке! И вот этот ужас в человеческом сознании, когда они говорят: «Мы хорошо живем. Не поливайте грязью наш город. Мы привыкли. У нас все нормально. Пенсии платят, в супермаркетах есть еда. Мы можем купить еду и одежду». 

Что вы кричите сейчас, что Билл Гейтс будет чипировать, вакцинировать и нас убьют этими вакцинами? Нас каждый день убивают тем, что мы едим из супермаркета. Молочные продукты – сплошная пальма, хлеб нельзя есть от слова совсем. Совершенно по всем статьям, народ травится. 

Я не хочу сказать, что Углич уникально плохое место, это везде такая картина по всей России. И еще страшная вещь – за наше долготерпение, за нашу пассивность, за нашу трусость… весь Углич боится. Он боится чего? Боится потерять последний кусок хлеба здесь и сейчас, боится попасть в камеру, что-то сказать. 

За это платят дети. Пошли дети-бройлеры. Мальчики, девочки в 14–15 лет вырастают огромных размеров. Ну а если курицы с агрокомплексов, которые выращены на гормонах роста, мы терпим эту курятину, а наши дети за это буду платить. Дети-бройлеры бродят по нашим улицам, и у них разбита совершенно гормональная система. И порог их жизни 30–35 лет. Вот это итог нашего терпения. Мы перебрасываем наши проблемы на своих детей. 

Москва теряет не только Золотое кольцо, она теряет Россию. Кто нас вразумит, мы чего дожидаемся? Пока эти дети будут умирать на наших глазах по всей России? И так огромное количество молодых смертей. У нас продолжительность жизни мужчин 58–59 лет. У нас помолодел инсульт. Мы чего дожидаемся? Наверное, климатической катастрофы, которая снесет нас совсем, хотя она уже и сейчас зашкаливает. Но мы ждем, терпим и еще раз терпим. Что мы получим в результате? Я не знаю, что. Или климатический обвал, или солдат Народно-освободительной армии Китая. Она уже стоит в Сибири, она уже рубит леса по всей России, не только в Сибири, а каждое вырубленное дерево – минус кислород. А кислорода у нас и так уже 16%. 

Если мы наши отравленные мозги сейчас не поставим на место, мы расплатимся самым дорогим – детьми. Поэтому работает «Российский Экологический фронт», поэтому сражаются наши люди на местах; Шиес сражается против полигона, Марьясов сражается в Красноярске против радиоактивной помойки, эксперты «Комитета Ста» сражаются на самом опасном и важном участке – в экологии сознания. Для информационного поля ложь – как борщевик. Мы сражаемся против борщевика. 

За нами Волга. За Волгой для нас земли нет. Мы обязаны спасти эту землю от уничтожения!

Людмила ФИОНОВА, ученый-физик, лауреат премии «Слово к народу»

Источник: «Советская Россия»