Храм науки в руках геростратов
Вместо того чтобы использовать коронакризис как повод для преодоления «сырьевого проклятия» российской экономики и давно обещанного рывка в сторону инноваций, власти предпочитают латать тришкин кафтан путиномики. Под предлогом высоких расходов на преодоление последствий пандемии решено провести секвестр бюджета-2021. Причём пострадают при этом в первую очередь именно те перспективные отрасли, которые могли бы стать спасательным кругом для страны, оказавшейся посреди глобального экономического шторма, вызванного смертоносным вирусом. Так, среди прочего, правительство сократит расходы на научные исследования и разработки.
В следующем году на научные исследования и разработки будет ассигновано 486,1 млрд руб., что на 6,3% (или 32,8 млрд руб.) меньше по сравнению с ранее запланированными. Об этом сообщает РБК со ссылкой на пояснительную записку к проекту федерального бюджета на ближайшие три года. В 2022 году на такие исследования и разработки будет направлено чуть больше — 514,4 млрд руб. Но и это на 4,8% меньше запланированных. Как объясняют чиновники минфина, мера эта вынужденная. На фоне внушительных трат 2020 года на борьбу с COVID-19 и его экономическими последствиями минфин объявил принудительное сокращение расходов бюджета за счёт их «оптимизации».
При этом Россия уже и без того существенно отстаёт от развитых стран по уровню финансирования научных исследований и разработок, и даже реализация нацпроекта «Наука» не изменит ситуацию, поскольку предусмотренные в рамках нацпроекта расходы на науку недостаточны для инновационного развития экономики, говорится в отчёте Счётной палаты РФ. «По удельному весу затрат на науку в ВВП (1,1%) Россия существенно отстаёт от ведущих стран мира, находясь на 34-м месте. Лидерами являются Израиль (4,25%), Республика Корея (4,24%), Швейцария (3,37%), Швеция (3,25%) и Тайвань (3,16%).
«Даже в условиях достижения целевых параметров национального проекта «Наука» расходы России на науку увеличатся к 2024 году только до 1,2% ВВП. При этом в Китае эти расходы составляют 2,1% ВВП, в США — 2,7% ВВП, в Германии — 2,9% ВВП», — отмечают аудиторы. СП приводит данные института ВЭБа, согласно которым расходы на НИОКР в состоянии обеспечить не более 0,15% потенциального роста ВВП в ближайшие 10—15 лет. «Что не соответствует задаче перехода к преимущественно инновационной модели развития», — уверены в Счётной палате.
Таким образом научно-технологическое отставание России от передовых стран в результате коронакризиса лишь усилится. Урезание расходов на передовые научные разработки (благодаря которым сейчас движется вперёд весь цивилизованный мир) выглядит особенно убийственным с учётом того, что приток валюты от продажи углеводородов за рубеж сейчас скатился на минимальные уровни начиная с 2004 года. В годовом выражении ЦБ фиксирует двукратное падение, а если сравнивать с показателями «тучных» 2012—2013 годов — почти в три раза.
Положение на рынке газа не менее трагично. Снижение спроса на мировом рынке энергоресурсов в свете пандемии привело к тому, что экспортные доходы в годовом выражении рухнули на 43%, а если сравнивать с 2012 годом — в 3,5 раза. Всем, кроме Кремля, уже давно стало очевидно: экономика, основанная на экспорте углеводородов, обречена в лучшем случае на стагнацию, а в худшем — на вымирание. В том числе в связи с развитием «зелёной энергетики».
Между тем непоколебимую веру российских властителей в нефть и газ, как видно, не смогло поколебать даже обрушение нефтегазовых доходов в период пандемии. Отсюда и пренебрежительное отношение к науке и передовым разработкам, которые вполне могли бы стать основой для модернизации нашего архаичного хозяйства.
Одним из первых последствий урезания расходов на науку, безусловно, станет дальнейшая утечка мозгов из страны.
«Как выпускник кафедры молекулярной и химической физики МФТИ 1993 года, скажу, что России срочно нужна масштабная программа не просто по сохранению хотя бы существующей научной базы, но и по временному привлечению на контрактной основе успешных специалистов, поработавших в течение 10—15 лет в лучших зарубежных научных центрах, чтобы настоящий «десант» из учёных и людей практического склада высадился бы в отечественные лаборатории и исследовательские группы. Это могут быть и иностранцы, и уехавшие из России после развала СССР отечественные учёные. Сейчас же у нас нет ни своих утюгов Philips, ни телефонов класса Huawei или Xiaomi, ни даже своего Эдисона. Ситуация с сокращением расходов на науку попросту плачевна, и, разумеется, в корне неправильна хотя бы потому, что сравнительно молодые учёные и выпускники технических вузов не станут долго ожидать и могут тоже покинуть страну в поисках не столько даже быстрых денег, скорее подходящей материальной базы для реализации своих идей и интеллектуальных возможностей», — сказал «Правде» Пётр Пушкарёв, шеф-аналитик ТелеТрейд.
Причём, как отмечает эксперт, самое обидное, что подобная ситуация наблюдается, хотя сейчас далеко не девяностые годы, когда в стране на науку реально не было денег: к осени 2020 года только в ФНБ скопилось 13 трлн руб, а валютная «подушка» из резервов ЦБ ещё и приросла с января на 40 млрд долларов — при том, что весь федеральный бюджетный дефицит за первые 8 месяцев этого года составил всего лишь 955 млрд рублей. «На те же быстро проедаемые «детские» выплаты уходят всего лишь десятки миллиардов рублей, а никак не триллионы. И уж точно не меньшие суммы могли бы дополнительно выделяться на науку», — полагает Пётр Пушкарёв.
Однако для этого требуется изначально сильное политическое решение — на уровне не менее премьера или даже президента, — что требуемая сумма может быть зарезервирована, скажем, на период до 2024 года, именно под подобные гранты научно-практическим группам и на НИОКР. «Возможно, в этом случае удалось бы как-то изменить и психологию ведомственных начальников рангами пониже и в минфине, которые смотрят на научные статьи бюджета исключительно как на статьи «расходов», которые всё равно, по их мнению, не отобьются, и поэтому они стремятся бюджетные деньги просто сэкономить. Это необходимо хотя бы для того, чтобы предотвратить ещё более мощное продолжение утечки мозгов», — резюмирует Пушкарёв.
«Создаётся впечатление, что Россия очень выборочно спонсирует науку — и только ту, что может позже монетизироваться. Как планомерная отрасль наука в стране умерла ещё лет 30 назад, а оставшиеся проблески оптимизма держатся исключительно на точечном энтузиазме. В таких условиях сложно развивать научные исследования и как-то планировать деятельность, да и текущая власть не готова ждать результатов: финансовые потоки идут только туда, где есть быстрый оборот капитала и оперативная прибыль, о долгосрочной поддержке речи и не идёт. Это большая трагедия, чреватая ещё большим отставанием России от передовых стран», — поделилась своим мнением с «Правдой» старший аналитик компании «Альпари» Анна Бодрова.
Эксперты также отмечают, что по сравнению с советскими временами, когда ставились масштабные задачи по достижению впечатляющих научных результатов, сформировавшееся в России общество потребления слабо заинтересовано в подобных достижениях. С точки зрения рядового гражданина, всё, что нужно — новейший айфон, плазменный телевизор, гаджеты, — можно приобрести в магазине. И мало кого волнует, что всё это не производится в стране, а завозится из-за рубежа.
И власти с радостью идут на поводу у такой потребительской психологии. Тем более что это позволяет экономить бюджетные деньги, которые необходимы на повышение зарплат чиновников. «Общество сделало свой выбор в пользу потребления, а не инвестиций в будущее. Люди попробовали капитализм, набрали кредитов, приобрели автомобили, недвижимость. И им это кажется сейчас достаточным. А наука с её горизонтами сюда не вписывается», — предположил в беседе с «Правдой» Леонид Делицын, аналитик ГК «ФИНАМ».
Михаил ЕВСТИГНЕЕВ
Источник: «Правда»
