Как агроном из Саратова стал первым директором ВДНХ
Это была светлая голова, в которой одна за другой расцветали идеи. Это был человек, всеми фибрами души стремившийся к созиданию нового, продвижению ботанической и селекционной науки. Как и множество крупных ученых, он был со странностями, которые, как говорят, подошли скорее необразованному крестьянину, чем академику со всесоюзным именем (утверждали, что он «снимал порчу» у деревенской знахарки или на научных конференциях призывал пойти по китайскому варианту и истребить всех воробьев, которые якобы портят посевы). Но мы знаем его прежде как руководителя проектов всесоюзного масштаба.
Именно этот человек первым возглавил ВДНХ (открывшуюся под названием ВСХВ – Всесоюзной сельскохозяйственной выставки 76 лет тому назад). Именно он стал у руля грандиозной работы: сначала открыл и возглавил Главный ботанический сад в Москве, а потом координировал создание сети ботанических садов по всему Союзу. Все это он, Николай Цицин, уроженец нашего города, сделавший здесь же первые шаги в селекционной работе.
Теплое время года, по понятным причинам, лучший период для работы ученого, занимающегося селекцией, генетикой, ботаникой, и самые значительные свершения Николая Васильевича приходятся именно на весну–лето: 14 апреля (победная весна 1945-го!) считается днем основания Ботанического сада в Москве, а 2 августа 1939 года – день открытия ВСХВ.
Если один за другим произнести слова «Николай», «генетика» и «Саратов», то первая ассоциация будет, естественно, Николай Вавилов. Тезка Николая Ивановича, Николай Васильевич Цицин обладал не менее головокружительным полетом мысли своего коллеги, глубиной разработки проблемы, из ряда вон выходящей исключительностью идей. Но Николаю-второму от биологии повезло. Он прожил долгую успешную жизнь, ему полностью доверял Сталин, ему удалось практическое воплощение большинства своих проектов, идей, инициатив. Конечно, это счастье для ученого.
Будущий академик родился 18 декабря 1898 года в Саратове в бедной семье. После смерти отца мать отдала Николая в приют. Работать он стал уже подростком – посыльным, телеграфистом, фасовщиком на фабрике. В Гражданскую встал на сторону красных, воевал, в частности участвовал в обороне Царицына. С окончанием боевых действий Николай Цицин вернулся в Саратов, занял здесь должность заведующего культотделом и стал членом губкома связи (уже тогда проявились организаторские способности). Имея только начальное образование, решил продолжить обучение – сначала на рабфаке, а потом на агрономическом факультете Саратовского института сельского хозяйства и мелиорации. В 1927-м молодой агроном трудоустроился на Саратовскую сельскохозяйственную опытную станцию (впоследствии НИИ Юго-Востока). Здесь и произошли встречи с людьми, изменившими его жизнь, в том числе с биологами-селекционерами Георгием Мейстером и будущим академиком Петром Константиновым.
Судьба Цицина была решена: он окончательно решает заняться научной селекцией, а к ней чуть позже добавится и общественно-организационная деятельность по реализации масштабных исследовательских проектов.
Еще одна встреча, оказавшая огромное воздействие на Цицина, – встреча с Иваном Мичуриным. Николай Васильевич побывал в саду Мичурина, еще будучи студентом, и тот сказал: «Скрестить пшеницу с пшеницей всякий может. Вот если бы найти для нее более сильного производителя, тогда другое дело…»
Задача получить неприхотливые сорта пшеницы, способные накормить страну, тогда, в конце 20-х годов XX века, стояли как никогда остро. Еще свеж был в памяти страшный голод в Поволжье, неумолимо приближалась коллективизация и новый голод – начала 1930-х. И тогда Цицин, вдохновленный словами Мичурина, решил скрестить пшеницу… с пыреем. Это было смелое решение: попытки в прямом смысле смешивать зерна с плевелами, скрещивать символ продовольственной безопасности страны со злостным сорняком могли, прошу прощения, запросто приравнять к вредительству, а уж с «вредителями» разговор тогда был короткий. Но Цицин рискнул и выиграл: начав работу по получению пырейно-пшеничных гибридов в Саратове, в 1932-м он переехал в Омск, где возглавил профильную лабораторию (позже она станет Сибирским НИИ зернового хозяйства).
…Сейчас время от времени в адрес Цицина звучат упреки: дескать, он жил в «сельскохозяйственную эпоху» печально известного Трофима Лысенко и отчасти солидаризировался с его взглядами. Возможно, часть этих упреков и справедлива, и Николай Васильевич в своей деятельности предпочитал не оппонировать Лысенко и действительно использовал определенный админресурс. А как иначе, работать было нужно. Впрочем, еще до Великой Отечественной войны Цицин все-таки поссорился с Лысенко, и тот велел запахать экспериментальные поля Цицина.
Считается, что главной целью, которую поставил перед собой Цицин, было создание многолетней пшеницы. На этом проекте он выдвинулся, на этом направлении работы попался на глаза высшему руководству страны. Аграрные эксперты растолковывают: если бы благородная пшеница и зловредный пырей соединились в «золотой» пропорции, это была бы сельскохозяйственная революция. Первый полноценный гибрид Цицин получил уже после войны, однако в следующих поколениях то брали верх гены пырея, и зерно было слишком мелким, а урожай нерентабельным, то возобладали гены пшеницы – но тогда культура болела.
А «золотую середину» для создания выносливого и живучего, как пырей, и питательного и урожайного, как пшеница, злака ищут и поныне.
В 1938 году Николай Цицин был назначен директором строящейся Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве. В этом году столица отметила 83-летие со дня открытия этого грандиозного выставочного проекта. В России осталось, в принципе, незамеченным, хотя основным виновником торжества был человек в корне изменившим технологии в полеводстве.
2 августа 1939 года на открытие ВСХВ в Москве пришли свыше 10 тыс. человек, приехали маршал Ворошилов, Молотов и Микоян. Старожилы выставки до сих пор вспоминают, мол, хорошо, что не было Сталина и вождь не стал свидетелем небольшого конфуза, когда Николай Васильевич потянул за трос, чтобы поднять флаг выставки, но что-то заклинило и флаг так и не взвился ввысь.
Впрочем, ВСХВ и с заклинившим флагом имела огромный успех: в первый же год (в 1939-м она работала лишь два с половиной месяца) ее посетили 3,5 млн человек. На следующий год – пять месяцев работы, и 4,5 млн москвичей и гостей столицы познакомились с новейшими достижениями сельского хозяйства, в числе которых были и наработки Цицина. В 1941-м выставка должна была перейти в формат постоянной работы, но была закрыта через месяц после открытия экспозиции. Началась Великая Отечественная война…
А академик Цицин, вице-президент ВАСХНИЛ, уехал в Алма-Ату, где продолжил напряженную работу над вопросами переделки природы растений и в 1943-м получил Сталинскую премию: «Буду еще внедрять в практику совхозов и колхозов созданные нами новые многолетние и однолетние виды сорта гибридной пшеницы. В целях усиления мощи Красной армии деньги по присужденной мне премии, 100 тыс. рублей, прошу передать в особый фонд главного командования», – писал он тому, чьим именем была названа присужденная Николаю Цицину премия.
Еще не кончилась война, не отгремели победные залпы в Берлине, а Цицин оказывается во главе нового проекта – Главного ботанического сада. Как свидетельствуют современники, Цицин очень пристально относился к реализации этой масштабной инициативы, корректировал проектную документацию, разрабатывал планировку сада, старался как можно благодарнее для природы вписать новый объект в уникальную заповедную дубраву, в особый живописный ландшафт этого места. Мне доводилось не раз посещать Главный ботанический сад, ныне носящий имя Н.В. Цицина, место действительно поразительное, кто не был – благоволите побывать!
Интересный факт: основу оранжереи ботанического сада составили растения из личного зимнего сада рейхсмаршала Геринга, вывезенные из Потсдама. Причем перевезли не только флору – демонтировали и снова собрали по месту в новом саду всю конструкцию.
Как известно, Николай Васильевич оставался бессменным руководителем и выставки, и ботанического сада столицы до самой своей смерти. Точно так же он не прекращал громадную научно-исследовательскую работу, даже коротенькое описание которой не поместится в этом материале. Находясь на ведущих постах в отечественной науке, он всегда был в центре внимания общественности. Говорили про него много, охотно и по-разному: кто-то рассказывал о том, как он посылал орхидеи Екатерине Фурцевой, а Юрию Гагарину – кактусы, которые первый космонавт, как известно, коллекционировал всю свою жизнь.
P.S. 10 сентября ушедшего года исполнилось 38 лет с тех пор, как на пересечении улиц Рахова и, конечно, Вавилова был торжественно открыт бюст Николая Васильевича Цицина. Тогда, в сентябре 1985-го, на открытии памятника присутствовала вдова академика Алла Андреевна, а также весь цвет советской управленческой, производственной, научной и аграрной элиты.
Антон КРАСНОВ
Источник: «Советская Россия»
