Иркутск. В поисках народного единства
Накануне государственного праздника «Дня народного единства» в одном из иркутских кафе прошла дружеская встреча «Интеллектуальной среды». В уютной обстановке участники поделились своим видением того, в каком состоянии пребывает «народное единство» сегодня.
Павел Петухов: Учреждая «день народного единства», власть очевидным образом меньше всего заботилась именно о «единстве». Если бы целью действительно было единство, то праздничным днём сохранили бы 7 ноября, когда, по современному календарю, и произошло освобождение Москвы от польских интервентов. Тогда каждый 7 ноября праздновал бы то, что ему больше нравится — кто-то события 1612 года, кто-то 1917-го, кто-то и то и другое.
Тем более что и события эти в русской истории сходные: в обоих случаях свержение прозападных антинациональных правительств. (И, если уж проводить параллели, то Ленин, как и Минин, явился с Волги).
Но целью власти было не единство, а как раз раскол общества. Её задачей было, противопоставив 4 и 7 ноября, противопоставить дореволюционную Россию — Советской, чтобы в очередной раз помешать объединению левых и правых патриотов, столкнуть их лбами.
То, что российское общество неоднородно и расколото, факт непреложный. Но есть противоречия антагонистические, неразрешимые. Это противоречия классовые, которые в наших условиях совпадают с противоречиями цивилизационными, геополитическими. Правящий класс в условиях периферийного капитализма по своей природе является компрадорским, то есть представляет интересы не России (русско-евразийской цивилизации), а западной цивилизации, которая соответствует «ядру» капиталистической системы на стадии глобализма. Противоречие между этой элитой и русским народом, Россией как таковой — неразрешимо.
Другие же противоречия не являются антагонистическими. Например, религиозные. Реальность такова, что среди русских (даже если не брать во внимание другие коренные народы России) есть представители как православных христиан (и внутри них «никониан» и старообрядцев), так и славянских язычников, и атеистов. К религиозным или атеистическим убеждениям каждого из нас можно относиться по-разному, но этот вопрос вполне может отойти на второй план при решении общенациональных задач.
Во многом на этом базируется идеология движения «Русский лад», которое я представляю. Оно выступает за единство русской истории — языческой Руси, Киевского, Московского и Петербургского периодов и Советской эпохи. Если из этой цепи вырвать любое из звеньев, ни о каком единстве нации говорить невозможно. Так что сегодняшняя власть по понятным причинам стремится именно разрушить единство истории, о чём я уже сказал. Скажем, внешне опираясь на православие, она фактически дискредитирует православные ценности в глазах населения.
Кстати, это ведёт к тому, что, по данным социологии, среди молодёжи к православным верующим себя относит меньшинство (37%), тогда как среди старших поколений, вроде бы воспитанных в «атеистическом» Советском Союзе, верующих гораздо больше (74% в возрастной группе старше 60 лет). Это связано с низкой популярностью власти и с тем, что Церковь воспринимается уже как часть этой власти. Но, поскольку власть представляет интересы Запада, то ей и не нужно, чтобы русские люди сохраняли приверженность православию (как основе национальной идентичности).
Опора на Церковь используется лишь ситуативно, чтобы с её помощью сегодня разгромить советское наследие, а потом отбросить и её за ненадобностью. Очевидно, этот козырь будет разыгран на выборах 2021-2024 годов, когда вместо существующей «вождистской» системы может быть внедрена двухпартийность из «либералов и консерваторов», причём первые будут делать упор именно на «антиклерикализм», для чего сегодня и нагнетается ситуация со строительством храмов на месте скверов, заводов и т. п., как, например, в Екатеринбурге. Из «защитников Церкви», в свою очередь, сформируют вторую «партию власти», и я даже готов сделать прогноз, как она будет называться: «Двуглавый орёл» (явно неслучайно наблюдается массовая раскрутка групп с этим названием в социальных сетях). Причём и та, и другая «партии власти» будут занимать антикоммунистическую позицию и настаивать на переименовании улиц и городов, а может быть, и на запрете Компартии.
Таким образом, язычники выступают против православных (свою Россию они «потеряли» в 988 году), православные против атеистов (их история «останавливается» в 1917-м), атеисты — против тех и других. Это типичный пример манипуляции сознанием, которой пользуется власть для разобщения патриотических сил и сохранения своих позиций.
Артем Ермаков: Когда в 2005 году был учрежден День народного единства, патриотическая среда восприняла это как сигнал, что государство и общество в целом разворачиваются в сторону традиционных ценностей и православной культуры. Соответственно, мы также должны разворачиваться, выходить из гетто, искать точки соприкосновения культуры повседневности и православной вечности. И надо сказать, что в течении второй половины нулевых определенные подвижки в эту сторону действительно шли. И на фоне ужаса предшествующих полутора десятков лет они выглядели поистине яркими и громадными. Например, — та же мюнхенская речь Путина, содержавшая в себе не вполне ясные намеки, но, тем не менее, впервые довольно жестко высказанная международному сообществу. Государственное содействие объединению РПЦ и РПЦЗ…
Движение в сторону воскрешения русских традиционных ценностей длилось ровно до 2014 г., когда, оказавшись на своем пике, по неясным причинам развалилось на пустом месте. Кто-то скажет, что власть испугалась народного подъема времен Русской весны и дала задний ход. Если бы этот подъем имел под собой действительно глубинную основу, одними политтехнологическими манипуляциями его не удалось бы так быстро растащить. Тем не менее, 2014 год остается в нашей памяти высочайшей точкой народного единства и праздником русского реванша. Она же, одновременно, обозначила глубочайший раскол нашего общества, когда наши «либералы» назначили 13% россиян вменяемыми, а другие 87% записали в «опасные», которым ни при каких обстоятельствах нельзя давать право голоса.
По прошествии времени стало понятно, что обозначенное русское большинство не представляет из себя чего-то единого. В лучшем случае, мы имеем дело с тем, что в терминологии Суркова зовется «глубинным народом», единственный признак которого заключается в том, что он молчит, либо существует как кот Шредингера, т.е., ни жив и ни мертв. Поэтому, сейчас, к 14-й годовщине введения этого праздника мы подходим в состоянии полной народной дезорганизации. Мы утратили значительную часть стихийной солидарности, последний яркий всплеск которой мы наблюдали в 2014 году, а новых механизмов, которые общество должно было наработать взамен утраченным, пока не появилось. Мы не знаем, что нам делать, чтобы достичь былого уровня консолидации. Идей на этот счет не так уж и мало. Но нужно честно признаться в том, что любая такая наобум высказанная идея должна быть подвергнута жесточайшей проверке на актуальность.
Предыдущие поколения были заняты делом, они, как бы глупо это не звучало, строили коммунизм. Можно было находиться в оппозиции и относиться к этой идее весьма скептически, но не участвовать в этом процессе было нельзя. Социум, так или иначе, был объединен идеей общего дела. Перед этим можно было говорить о строительстве Империи. Большая часть крестьянского населения не участвовала в этом процессе официально, но молчаливое единство народа в этом вопросе было фундаментом усилий элиты. Обратим внимание, что в имперской, что в советской идее не было заложено приоритета личного комфорта и удобства для жизни. А в последние 30 лет русские люди заняты исключительно строительством своего личного благополучия. Республики, входящие в состав России, и сегодня имеют общее дело. Они строят «Новый Татарстан» или «Новую Якутию». А про строительство новой России сказано только в старой рекламе «Мегафона». Большинство из нас не может участвовать в строительстве страны, потому что это — процесс, по большому счету, чисто виртуальный.
Михаил Сеурко: У русского писателя и философа, родителя доктрины метафизического патриотизма Юрия Мамлеева есть такое замечательное произведение, как «Россия вечная», в котором он говорит о том, что сколько не ищи на исторической шкале точки, с которых все пошло не так, Россия, как идея, существует вне времени. В этой книге не обозначено точек бифуркации, зато высказывается идея того, что Россия присутствует во всех исторических этапах, будь то монархия или социализм, прежде всего в людях. Русских людях, которые несут свет Вечной России в своих глазах, мыслях, думах и поступках. Нам бы очень хотелось, чтобы то, что живет у нас внутри, каким-то образом соответствовало тому, что нас окружает в реальной жизни, но, к сожалению, мы продолжаем жить в абсолютно антирусском обществе.
Источник: «Иркутская среда»
