И. С. Бортников. Почему мы молчим? Размышления в связи с пьесой красноярского автора
На днях посчастливилось побывать на чтении Литературным театром пьесы «Лёнин лес», написанной членом правления КРО ВСД «Русский Лад» В.Н. Наговицыным, в Литературном музее им. В.П. Астафьева. Сразу скажу художественные достоинства или недостатки обсуждать не буду, думаю, автору они видны лучше меня. А как зрителя меня поразили точность, правдивость психологических портретов двух бывших в конце далёких 80-х годов комсомольских работников, неожиданно встретившихся через тридцать лет.
Леонид Дрыгин (за него читает автор) в прошлом инструктор райкома комсомола, ныне предприниматель, местный олигарх, хозяин леса и многого чего другого. В кабинете своего дома, расположенного в лесу площадью 400 га и огороженного со всех сторон колючей проволокой, через каждые 100 метров снабженной табличкою, что лес есть его частная собственность и никому нельзя в лес заходить, показывает мерзкое мурло собственника, вылезшего из грязи в князи. На фоне дикого воя голодных собак, которых он приказал со вчерашнего дня не кормить, подобно крыловской лягушке, возжелавшей стать крупнее вола, кичится своими богатствами, упивается своей властью над охранниками (читают А. Гесс и Р. Минеев), унижая и оскорбляя их, как ему заблагоизволится.
И здесь автор предоставляет своему антигерою возможность во всей красе показать всю свою античеловеческую сущность. Надо же, охранник поймал в лесу грибника, который и срезал-то всего два груздя. Но грузди – частная собственность Дрыгина. А ведь она «священна»!
Дрыгину и невдомёк, что даже столпы буржуазной экономической науки вроде доктора Клауса Шваба, организатора Давосского форума, пришли к выводу, что «частная собственность должна отмереть».
Но «грибник», Андрей Крутов (читает М. Титов), оказывается давним знакомым Дрыгина, вместе работали в одном райкоме комсомола, только Андрей был вторым секретарём комитета. В диалоге они и раскрыли свой внутренний мир, как в комсомольскую пору, так и нынче.
По моему мнению, Андрей тоже не подходит на роль положительного героя. Он не из тех, кто способен бороться за интересы других, да и за свои на рожон не полезет. Вот в основном из таких в конце 80-х и состояли 18-миллионная КПСС и 30-миллионный ВЛКСМ. Но особые претензии надо предъявить 102 450 ответственным работникам партийных органов всех уровней, а также 667 020 коммунистам, составляющих партийное ядро в комсомоле (данные из сборника «Материалы делегату XXVIII съезда КПСС»). Они ничего не сделали для выполнения телеграммы О.С. Шенина о поддержке действий ГКЧП, не подняли народ на защиту завоеваний Октября.
Автор не указывает партийную принадлежность Андрея, но обычно секретари райкомов комсомола были либо членами, либо кандидатами в члены КПСС. Как и тысячи его коллег, он смиренно ушёл из комсомола на прежнее место работы, а о борьбе за возрождение социализма даже не помышлял. Да, он проявил строптивость, пошёл на охраняемою территорию, но опять же пошёл ради личного интереса: грибами решил брата угостить. И уж совсем безрассудно поступил, когда охранники по приказу Дрыгина вывели его за колючую проволоку: он возвратился снова в лес, поскольку ближе идти к дому брата.
У Андрея не было классового чутья, и он поплатился жизнью. Жаль его как человека. Как личность жалко? Нет. Он не был личностью. Он был последователем «лишних людей», хорошо изображённых в русской классической литературе XIX века.
А вот Дрыгин жесток, циничен, подл. Он и в комсомоле жил для себя, ускользал от ответственных поручений, но старался втереться в доверие сильным мира сего. А в то время они все были в партийном аппарате. Нашёл себе подобного и совместно «ковали бабки, пока Горбачёв». А теперь он «хозяин жизни», «хозяин положения» ему всё дозволено, у него много денег и его Бог – «Золотой телец», ради сохранения своей собственности он не остановится ни перед чем.
Как прав был британский профсоюзный деятель Томас Джозеф Даннинг, утверждавший, что для капитала ради высокой прибыли «нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы». Но то в начале XIX века, а ныне за два грибочка можно собаками человека растерзать и быть уверенным, что это сойдёт ему с рук.
Да, Дрыгин – глубоко несчастный человек, от него жена сбежала к другому, единственная дочь скончалась от наркотиков. Он одинок, одинокий волк… Осталось одно: богатство… и ради сохранения его он готов перегрызть горло любому. Страшно это!..
Именно Дрыгин и ему подобные – главная опасность. Впрочем, не меньшую опасность для социального прогресса таят и другие антигерои пьесы. Вместе они составляют клеточку той самой трясины, в состояние которой, по мнению А.А. Зиновьева, наше общество было погружено в годы перестройки и не вышло из него до сих пор, да и вывести его некому.
Что же из себя представляют два других участника – охранники. Роли их эпизодические, но их психологические портреты говорят о многом… Охранник Толя-Парамонька – типичный лакей, а точнее, раб довольный своей рабской принадлежностью. Он готов в угоду хозяину отречься от своего имени. Раз называет его хозяин Парамонькой, он Парамонька, а не Толя. Именно он становится соучастником убийства Андрея. Это он по приказу хозяина, зная, что Андрей ещё в лесу и озверевшие от голода собаки настигнут его, их спускает. Он равнодушен ко всему, кроме своего хозяина. Как тут не вспомнить Юлиуса Фучика: «Бойся РАВНОДУШНЫХ! Это с их молчаливого согласия совершается все зло на земле».
Второй охранник – Саша, он сопротивляется хозяину, не согласен быть по его милости Селиваном. Он воевал в Чечне, знает себе цену, но не прочь выслужится перед хозяином. Ну, поймал он Андрея с двумя груздями, отбери эти грузди, проводи человека за ограду, нет, ему надо показать хозяину, как ревностно охраняет он его собственность.
Что ж, кто-то скажет: «А вообще стоило ли автору поднимать эти мелкие темы?» Да, стоит. И.В. Сталин как-то говорил: «Никогда не отказывайтесь от малого в работе, ибо из малого строится великое».
Вот и мы, поколения, рождённые в предвоенные и военные годы, равнодушно смотрели, как постепенно перерождается партийная и советская номенклатура, хозяйственные руководители, – и молчали, молчали, молчали… И сегодня молчим, наблюдая, как кучка авантюристов насилует народы России, вывозя природные богатства за рубеж. Мы забыли о том, что «никто не даст нам избавленья, ни царь, ни бог и не герой». Автор пьесы косвенно намекает нам это.
Иван Стефанович БОРТНИКОВ, публицист, г. Красноярск, февраль 2021 г.
